— Кондиционеров тут нет. Зато есть зачарование высшего уровня. Обязанность студентов, которые владеют магией воздуха. Ох, а вот мы и подошли к классу. Только осторожнее, постарайтесь им не мешать, если не хотите, чтобы они поняли, кто вы такие и зачем сюда пришли.
Мы с Микки замедлили шаги. Мой спутник, хитро блеснув глазами, прижал к губам палец и беззвучно подвел к распахнутой двери аудитории.
Оттуда лился монотонный мужской голос. Я была уверена, что это лектор, но, заглянув внутрь, увидела стройного парня лет двадцати пяти, стоявшего у доски. На строгой одежде темно-синего цвета не было ни единой пылинки или складки. Бледное лицо было сосредоточенным, губы едва шевелились, как будто с нежеланием открываясь для пересказа материала. Тем не менее студент ни разу не запнулся, хотя я с трудом понимала, о чем он говорит. Кажется, занятие было посвящено каким-то трансгрессиям.
Пожилой преподаватель за деревянной кафедрой сбоку довольно кивал в такт речи студента. Можно было не сомневаться, что передо мной местный ботаник и полная противоположность шаловливому коту Мэйрису.
— А что за предмет? — шепотом спросила я у Дарьи.
— Философия. Вернее, этот спецкурс посвящен высшей философии магии одной из местных школ.
— Я думала, в академии готовят мужей, а не ученых.
— Ну, не всем же из студентов повезет стать мужьями. Должны и остальные приносить какую-то пользу. А еще нам нужно было повысить престижность заведения, вот мы и понавводили разных курсов, — проводница развела руками. — Мало кто из наследных аристократов мечтает стать просто хорошим мужем, знаешь ли. Всем еще и классическое образование подавай.
— Этот, видимо, собирается стать философом? В Алавире существует такая профессия?
— Строго говоря, нет, но богатые люди могут себе позволить заниматься, чем им заблагорассудится. К тому же Арис эн-Сандрис — между прочим, он один из наших самых блистательных учеников — выбрал для себя путь не философа, а мага-теоретика.
Студент вдруг громко прокашлялся и бросил на нас уничтожающий взгляд жгучих карих глаз. Мне в лицо опять бросилась краска. Мы же вроде шепотом говорили! Неужели он услышал, как мы его обсуждаем?
— Леди Дарья, у меня не только острый ум, но и великолепный слух, — сухо произнес он. — Позвольте вас поправить: называть меня магом-теоретиком не совсем верно. Все предметы по практической магии я сдал на высший балл. Однако нематериальные вопросы магии волнуют меня несколько больше, чем банальное поджаривание врага в пьяной драке. В области того, что современным волшебникам представляется лишь расплывчатыми теориями, лежит огромное поле для исследований, которые однажды могут породить новые ветви заклинательских искусств.