— Зачем мне было ехать сюда, чтобы лгать тебе? И это притом, что все легко опровергнуть? — Она вздохнула и опустила глаза. Головокружение прошло, и впервые с тех пор, как она узнала, что беременна, в голове у нее прояснилось. — Произошедшее между нами было ошибкой, — тихо сказала она. Лука был так невероятно красив, что Корделия с трудом заставила себя оторвать от него взгляд, чувствуя, что разум пытается вовлечь ее в жестокую игру-путешествие по волне памяти, чего она не хотела позволять. — Ты ворвался в мою жизнь, и я думала, что это начало перемен. Экстраординарный характер обстоятельств, которые привели тебя в наш дом, и тот факт, что ты был… ты отличался от всех и всего, что я когда-либо знала и видела, — все это подрывало принципы, по которым я раньше жила. Я жаждала приключений, и вдруг появился ты, совсем другой, но в чем-то очень на меня похожий. Такой близкий и открытый. Признаюсь, мне было немного грустно, когда ты уехал, Лука… — Она сделала паузу и глубоко вздохнула: — Не могу сказать, что мое достоинство совсем не было затронуто… но не настолько печально все складывалось, чтобы мне понадобилось немедленно устремиться сюда в попытке соблазнить тебя снова и заставить вступить в отношения.
Лука нахмурился. По сути своей это объяснение не было для него оскорбительным, хотя он никак не мог взять в толк, почему все это его так задело.
— Но ты сказала…
— Это понятно, — задумчиво произнесла она. — Ты был моим первым мужчиной.
— Твой первый мужчина? — Лука едва сдержал смех, потому что в его мире девственницы были так же редки, как зубы у курицы, но потом вспомнил, как чувствовал тесноту ее лона. Какая она была скованная и застенчивая, одновременно нетерпеливая и робкая. — Но если бы я знал…
— Нет смысла говорить об этом, — отмахнулась она. — Я пришла сюда просто потому, что считала: ты должен знать. И уж никак не думала, что буду сидеть здесь и объяснять ситуацию парню, который собирается связать себя узами брака с другой женщиной.
Лука неловко заерзал на стуле. Он подумал об Изабелле и о разрушенном будущем.
— Какая незадача, — пробормотал он.
Корделия покраснела.
— Не для тебя, — холодно ответила она.
— Как так?
— Я ничего у тебя не прошу. Я планирую вернуться в Корнуолл и, конечно, если ты когда-нибудь захочешь приехать и увидеть своего ребенка, не стану возражать, но это все, что я жду от тебя.
— Ты шутишь, да? — недоверчиво спросил он.
— Нет, Лука, это серьезно. На самом деле в ту минуту, когда я услышала, что ты вот-вот женишься…
— Никто еще не произнес брачных обетов! Изабелле всегда было суждено быть моей женой. Сейчас мне тридцать четыре года, и время пришло. Это скорее данность, чем договоренность с фиксированной датой.