Ну раз это "письмо двенадцати", подумали мы, то надо бы его доставить. И отправились в представительство ООН в Москве.
Но милиция уже оцепила здание, и ко входу никого не пропускали. Тут мы вспомнили про датского премьера.
Я позвонил послу Дании в Москве Торнингу Петерсену.
— Жду вас в посольстве. Обещаю сегодня же передать письмо премьер-министру, — сказал посол.
Только мы приблизились к особняку датского посольства в Пречистенском переулке, как из машины "скорой помощи", почему-то припаркованной напротив входа, выскочили люди в белых халатах и преградили нам путь.
— Если вы попытаетесь пройти в посольство, то будете доставлены в районный психиатрический диспансер для обследования, — пригрозил человек в белом халате, явно не похожий на врача.
У меня перехватило дух. Страх перед психиатрическими репрессиями ещё глубоко сидел в сознании советских людей.
Неожиданно из дверей посольства вышли 1-й секретарь Борг Хансен и два скандинавских журналиста — корреспондент агентства новостей "Ритцау" Робин Сирен и обозреватель шведской газеты "Дагенс Нюхетер" Харальд Хамрин, позже, кстати, ставший директором департамента печати МИДа Швеции.
— Что здесь происходит? Кто у вас главный? — спросил дипломат, обращаясь к людям в белых халатах.
Тут же из-за милицейской будки вышел невзрачный человек в сером пальто. Предъявил дипломату красную книжечку — сотрудника Девятого управления КГБ, занимавшегося охраной иностранных представительств.
— Мы охраняем посольство от проникновения посторонних лиц, — объяснил он.
— Прошу не беспокоиться, все в порядке. К нам просто пришли гости, сказал дипломат.
Люди в белых халатах сели в "скорую помощь" и уехали. Исчез и сотрудник КГБ — так же неожиданно, как и появился. Мы вошли в посольство. Вручили письмо послу. По дороге домой у метро "Кропоткинская" меня задержала милиция. Остаток дня пришлось провести в местном отделении, выслушивая поучения какого-то дяди в вязаном свитере.
— 1-й секретарь датского посольства, с которым вы постоянно общаетесь, по имеющимся у нас данным, является офицером военной разведки, то есть представителем разведсообщества НАТО. Вы же, Владимир Иванович, как носитель государственных секретов, должны понимать, что играете с огнем. Вспомните дело Щаранского, загремевшего за шпионаж, — сказал дядя и добавил: — Нам прекрасно известно, о чем вы беседуете с этим датским дипломатом в его кабинете.
Спустя некоторое время, уже живя в Дании, я узнал, что в кабинете датского посла в Москве много лет стоял микрофон, заложенный в диван с помощью русской секретарши.