– Продолжайте, товарищ Шершнёв, – бросил он через плечо, – я вас очень внимательно слушаю.
Удивительно, но дату своей смерти Сталин воспринял спокойно. Во всяком случае вида не подал. Лишь чуть прищурился, что-то прикидывая в уме и слегка кивнул каким-то своим мыслям. Информация о приходе к власти Хрущёва, о 20ом съезде партии и о докладе о культе личности вновь заставили кулаки Сталина сжаться.
– Набичвари[25], – сказал он, словно выплюнул и тут же жестом показал мне, чтобы я продолжал.
А вот Берия, услышав о своём аресте и расстреле, опять побледнел и бросил взгляд на Хозяина. Тот, увидев это, лишь бросил, – Потом разберёмся с этим, Лаврентий. Потом много с чем разбираться придётся.
Вот только мне явственно послышалось не с "чем", а с "кем".
Когда я рассказывал о годах правления Брежнева, Сталин кивал головой своим мыслям, а услышав о любви Генерального к наградам и о четырёх звёздах Героя Советского Союза, хмыкнул и произнёс, – Надо будет познакомиться с этим "бровеносцем в потёмках" и немного поставить ему мозги на место.
Ну а дальше я реально испугался, когда речь зашла о Перестройке и развале Советского Союза. Сталин метался по кабинету, словно взбесившийся тигр, непрерывно ругаясь на грузинском и русском языке. Берия смотрел на меня так, будто ждал лишь намёка со стороны хозяина, чтобы голыми руками разорвать меня в клочья. Всё это длилось минут 10 не меньше. Наконец Сталин остановился, оперевшись обеими руками о свой рабочий стол и опустив голову. Так он стоял ещё пару минут. Затем обернулся к Берии и сказал, – Прекрати, Лаврентий! Он то здесь при чём? Это не его вина, а наша с тобой. Теперь нам надо работать ещё больше, чтобы того, о чём он рассказал, не произошло, – Сталин прям слово в слово повторил слова Фёдора, сказанные им когда я рассказал о развале Союза.
Сталин налил себе в стакан из сифона и долго в задумчивости держал его на уровне глаз, словно разглядывая поднимающиеся пузырьки газа. Наконец он, выпив воды, обратился ко мне, причём по имени-отчеству, – А вам, Михаил Андреевич, спасибо. За правду, за честность и за смелость. Слишком мало тех, кто вот так может высказать в глаза всё без приукрашиваний. Сейчас вас отвезут отдыхать, а завтра мы с вами вновь встретимся и обсудим ваши технические достижения. Сегодня вы нам задали слишком сложную задачку и предстоит хорошенько над ней подумать.
Отвезли меня на этот раз не в ставшие уже привычными аппартаменты на Лубянке, а в гостиницу "Москва", где разместили в просторном двухкомнатном номере.
– Отдыхайте, товарищ Шершнёв. Завтра за вами заедут, так что просьба никуда не отлучаться. Ужин, завтрак и обед можете заказать в номер или самостоятельно спуститься в ресторан. Здесь очень вкусно кормят, – последнюю фразу сопровождавший меня сотрудник НКВД сказал с улыбкой. После этого козырнул и закрыл за собой дверь. Ну что же, будем устраиваться, так сказать, на постой. Кстати, а перекусить было бы не плохо, что-то проголодался я. После визита к Сталину аппетит разыгрался не на шутку. А схожу-ка я в ресторан и посмотрю на достижения советского общепита, благо средства, несмотря на то, что большую часть денег я оставил Тане, позволяли.