— Карааона муаэоу, — произнес Виктор приветствие, исчерпав тем самым весь запас своих знаний в пеульском языке.
— Карааона, — быстро ответил старик и зачастил, и зачастил! Виктор пожал плечами.
— Не понимаю.
Тогда Хозяин сказал:
— Калаумуоа. Лудуа. А говора с тобоу. Ты говора што хота. Садыса.
Виктор почти ничего не понял, но сел на предложенное бревно.
— Люди ушли из Бончарки. Топ-топ, — сказал он громко, словно чем громче, тем понятнее. — Лудуа, понимаешь?
Хозяин неопределенно кивнул.
— Лудуа хорошо.
— Где они? Как их найти?
— Откуда знау? Сыжу Нора, не выжу.
— Ты разве не знаешь, что они ушли?
— Откуда знау. Нора. Тымно.
Хозяин Норы был необычайно прыток для своих лет. Он выпаливал слова очень быстро и сопровождал их каскадом гримас, которым нет аналога в человеческой мимике. Но как только начинал говорить Виктор, старичок моментально застывал в самой нелепой позе, и с непривычки было очень трудно говорить с ним как с живым и разумным существом, все казалось что кукла.
— Их полторы тысячи. Много-много. И ты никого не видел? Не верю.
— Обыдыл. Вэру нада.
— Там был больной. Деревянная болезнь. На-саоуэ. Понимаешь?
— Плохо, — кивнул Хозяин. — Насаоуэ — плохо. Болыно. Мортво.
— Ты его видел?
— Откуда выжу?
— Ну, может охотники говорили?
— Нэт. Охотнык сарау выды. Убыл. Принэса. Лу-дуа — нэвыды. Нэт.
Вокруг собралось уже довольно много пеулов, все больше женщины и дети. Но было и несколько мужчин. Один из них, видимо понимавший по-русски, громко растолковывал остальным, о чем идет речь. Из-под шкуры у него выглядывали рваные спортивные брюки, а на уши была нахлобучена красная кожаная кепка. От толпы воняло.
— Женщина! Паула! — умоляюще кричал Виктор. — Ты должен ее знать! Она часто в этих местах бывала! Где она?
— Нэт. Нэвыды.
Хозяин явно что-то скрывал. Нэт, нэвыды, нора, тымно — от него ничего нельзя было добиться. Виктор диковато огляделся по сторонам. Он и всегда-то чувствовал себя на Уале не в своей тарелке, как бы во сне, но сейчас это чувство обострилось до крайности.
Существа, хоть и похожие на людей, но совсем не люди, окружали его. Уродливые лица, сумасшедшая смесь дикарских шкур и земных туалетов — все было настолько чужим, что казалось придуманным. И то, как они смотрели на него — не любопытно, а как бы очень понимающе. Косматый говорил ему как-то, что пеулы намного умнее людей, потому, дескать, что обстановка здесь намного сложнее, требуется более развитый мозг, чтобы выжить. Виктор встал, злобно и размашисто махнул рукой, скривился.
— Так. Тогда до свидания. Пойду дальше.