«Мальчики при деле», — лучше не скажешь! При деле. Да-а, пройдись ты лет десять назад по Арлиму, и если голову не открутят или не общипают догола, то молись богу, дьяволу или Национальной декларации, чтобы жуткие полчища юных негодяев занялись чем-нибудь толковым, а не шлялись по загаженным до блевоты улицам, терроризируя весь район. А может, он увидел, как вся его работа, гордые принципы и белые манишки летят в глубокую и вонючую дыру и что высокие идеалы не стоят фальшивой монеты, потому что на каждого порядочного и достойного человека, выпестованного им, наше общество, образец истинной демократии самого свободного мира, плодит тысячами и десятками тысяч смрадных подонков…
Его могли купить и тем, что организованная преступность, в просторечии — курия, оспаривает в первую очередь грабительские прерогативы государства, облегчая карманы налогоплательщиков утонченно и безболезненно. Игорные дома и наркотики не страшнее водородных хлопушек и орбитальных эжекторов, куда, как в бездну, со свистом уходит треть бюджета. Он мог выбрать меньшее зло, и меньшим злом для него оказалась курия.
В моих рассуждениях была неувязка. Юрайда, суда по тому, что я о нем знал, скорее примкнул бы к левакам или радикалам, чтобы героически и бессмысленно погибнуть в стычке с полицией, не запятнав чистоты своей совести. Для курии у него характер не тот. Хотя что я знаю о его характере? Было у меня дело, когда один сенатор с блестящей репутацией задушил свою любовницу за то, что она позволила себе неуважительно отозваться о его идеалах. Подозрительно вот что: если ребят прибирает курия, то почему они меняют фамилии? Глупо. И жетон на такие мелочи ни к чему. Значит, я наткнулся или могу наткнуться на нечто запретное. Не задумала ли курия переворот? Но зачем начинать со школ, пестовать юнцов? Да меня бы и близко не подпустили. Шеф бы придержал. Хоть мы и зовем его за глаза «Трясунчиком», но на самом деле кличка не очень справедливая, если надо, он и сам лезет в пекло. Долг службы, честь мундира и все такое… Но там, где пахнет самую малость курией, он становится тверд и несгибаем, проявляя коварство и отвагу в чудовищных дозах, лишь бы не ходить по минному полю. Нюх у него на курию фантастический, подозреваю, что они его подкармливают. Ну, а что делать? Когда в деле Крупчатника мы брали с ним вдвоем ошалевшую от наркотиков банду вооруженных шатунов, у нас был один шанс на сто и мы его вытянули. Но если вязаться с курией и идти поперек, шансов просто нет, а это всегда обидно, когда нет шансов. На это дело, воняй оно хоть на каплю курией, Шеф не отпустил бы ни при каких обстоятельствах, если только не желал избавиться от меня. Но если меня утопят, сильно в гору пойдет Торл, дурак потомственный и патентованный, а Шеф после курии больше всего боится дураков.