– Не врать! – моя жена всё не успокаивалась. – Это что? – она показала на мокрое пятно на рукаве гимнастерки и даже наклонилась принюхиваясь. – Немедленно в гнойную перевязочную!
– А продукты? – растерянно спросил я, вставая. Вроде отпустило, полегче сейчас.
– Анна Мироновна, голубушка, пожалуйста, организуйте, чтобы это добро ко мне в ординаторскую отнесли, – Вера кивнула на продукты и не дожидаясь ответа, схватила меня под руку и потащила к лестнице.
А быстро жена освоилась тут: и вахтерша, самый страшный человек во всяком учреждении, слушает ее беспрекословно, и нашли по первому зову, не спрашивая «а кто это такая?». Так у старлея жена профессоршей станет, нос задирать начнет. Всё, видать, отпустило меня, раз уже начал думать, что с ненаглядной делать буду. Ладно, сейчас перебинтуют, и буду как новый!
Но Вера, раздев меня в той самой гнойной перевязочной, куда и собиралась вести, только встревоженно нахмурилась.
– Чем это ты? – спросила она нажимая на края ранки. – Давно? Ты рану хоть обрабатывал?!
– Гвоздиком, наверное, – ответил я, скашивая глаза, чтобы получше рассмотреть плечо. – Не мазал ничем, некогда было.
– Да что ж вы, мужики, за дураки такие? – выпалила Вера. – Всё в герои лезете, а не думаете, что от того же гвоздика тоже умереть можно!
– Там что, гангрена? – немного испуганно спросил я. – Вроде не похоже, руку не раздуло, нагноилось чуть-чуть, и всё.
– Вот такие «немного» потом санитар в госпитальный отвал выносит. Вместе с конечностью, – решила нагнать на меня побольше страха жена. – Лечиться надо! Гангрены нет, конечно, но флегмона запросто разовьется!
– Так, хватит уже меня стращать! Пуганый! – я решил не сдаваться. Этим, в белых халатах, только волю дай. – Делай перевязку, и все дела. Мне завтра с утра в Кремль. К Сталину, – тихо добавил я.
– Да хоть!.. – Вера осеклась, до не дошло сказанное. – Нее, правда?
– Орден вручать будут, – наконец, похвалился я. А то и слова сказать не дают.
– Поздравляю, Петя, – жена стащила вниз марлевую маску, поцеловала. – Молодец! Но лечиться надо… – она задумалась. – Сейчас, посиди минутку, я скоро вернусь. Надо же тебя к награждению подготовить, а то получится орденоносец безрукий.
Вернулась она довольная, хоть прошла и не минутка, а примерно десять.
– Так, давай мы здесь закончим быстренько и потом съездим в одно место. Мне Николай Нилович свою машину дает, я попросила. Сейчас, руки помою только…, - она что-то делала у меня за спиной, я не видел. Шумела вода из крана, потом зазвенели какие-то железки и мне чем-то спиртовым помазали рану. Один раз, потом и второй. – Сейчас немножко больно будет…