– Иди сюда, – повторяет он, – иди ко мне.
Она подходит ближе, под распахнутым халатом голый живот. Он притягивает ее к себе, сжимает бедра, целует низ живота. Халат падает на пол.
– Ты сможешь меня простить?
Ее глаза непроницаемы, они стали такими от безвыходности.
– Время еще есть, у нас вся жизнь впереди.
Молчание. Только пульсируют их тела. Наконец, он решается.
– Ты уверена, – спрашивает он, – ты точно этого хочешь?
– Или они, или мы, – отвечает она. – Или ты один возвращаешься назад, или мы идем дальше вместе.
Он указывает в сторону двери.
– А если он нас возненавидит?
– Он поймет.
– А если не поймет? Пуэрто-Рико – бедная страна, там у него не будет таких возможностей, как в Америке.
– Он поймет. Не бывает любви без прощения.
Они переглядываются.
– Ты нарисовал карту? – спрашивает она.
Он кивает.
– Хорошо. – Она скрывается под одеялом. – А теперь займемся любовью.
А дальше только поцелуи и вздохи, дрожь и ласки, слова и сигареты. И слезы.
Когда на рассвете их сморит сон, от раны, которую нанесла разлука длиной в двенадцать лет, останется только шрам.
Он никогда не исчезнет, но боль утихнет.
Последний друг
2014–…
Эта книга задается вопросом, почему заблудшие люди порой становятся куда более достойными личностями, чем те, кто никогда не сбивался с пути.
Нельсон Олгрен
После двадцати одного года молчания Американец вновь проявился в моей жизни – на желтом стикере, прилепленном на дверцу холодильника.
Тебя искал какой-то Лео, сказал, твой старый друг. Он оставил свой номер. Увидимся вечером, целую.
Эмма
P. S. Кто такой Лео?
Конечно, проще всего ответить его собственными словами про старого друга, но это избитое словосочетание не может передать, как много значил для меня Лео, а может, и я для него.
Обмен стикерами – одно из наших с Эммой любимых занятий. Хотя мы встречаемся уже год, наши отношения еще на той начальной стадии, когда не приходится заполнять пустоту от ушедшей страсти, пересказывая друг другу в мельчайших подробностях свой день: где был, куда пойдешь, с кем обедал, что ел. Несколько недель назад Эмма перебралась ко мне. Я продолжаю прививать себе полезные привычки, например регулярно бегать. Когда я вернулся в Неаполь, моей первой мыслью было снять офис с видом на море.
Каждый новый день, который отделяет меня от прошлого, действует как чудодейственный коктейль из обезболивающего с успокоительным. Крах моего брака с Ребеккой постепенно становится всего лишь воспоминанием, равно как и тот ад, из которого я сумел выбраться благодаря проверенному средству – возвращению домой. Ради этого мне пришлось уступить близнецов матери и пополнить ряды отцов, которые проводят с детьми каждый второй уикенд. Я основал небольшую консалтинговую компанию, специализирующуюся на вопросах экологии, и по будням загружаю себя работой. Иногда по вечерам я навещаю маму, и после ужина она составляет мой гороскоп. Об отце мы никогда не говорим, да и что бы мы могли сказать?