В конце семидесятых Винченцо отказался от незадавшейся карьеры боксера и предложил свои услуги стремительно завоевывавшему авторитет молодому мафиозному боссу по прозвищу Кирпич. Тот очистил улицы от торговцев героином и проституток и с умом подошел к выбору союзников.
Он выступил против дона Раффаэле Кутоло и победил. Сошелся с самыми влиятельными семействами и теперь держал в своих руках половину подпольных казино города. При этом не пострадал ни один житель контролируемого им квартала, за что он заслужил уважение большинства и всеобщую готовность хранить молчание. Девиз босса гласил: настоящие дела вершатся вдали от родной улицы.
Так что Винченцо сделал ставку на Кирпича и поступил к нему на службу. Он лишился возможности создать свой собственный клан, но не слишком расстроился из-за этого. Природа с лихвой наделила его таким качеством, как смирение. Он проделал долгий путь: был простым грабителем, потом сборщиком податей, телохранителем босса, а закончилось все тем, что Альянс отправил его в США в составе делегации, которой предстояло провести переговоры о купле-продаже с бруклинской каморрой.
Недвижимость, вызвавшая интерес Кирпича, находилась в Коннектикуте, где родилась и выросла Эстер; ее семья приехала из Италии и вот уже тридцать лет убирала навоз на Американском континенте – сначала на аргентинских пастбищах, потом в Мексике и наконец в промышленных животноводческих комплексах на окраине Хартфорда.
Они встретились совершенно случайно. Как-то раз Винченцо в компании нескольких земляков отправился в Музей истории Коннектикута, и выставленная там коллекция оружия полковника Сэмюэла Кольта произвела на него неизгладимое впечатление. Даже самый тупой американец разбирался в оружии лучше, чем его босс.
Сидя в кафе после экскурсии, Винченцо рассказывал своим новым знакомым о том, как бы ему хотелось попасть на какой-нибудь оружейный склад, и заметил, что девушка за стойкой прислушивается к разговору. У нее были смуглая кожа, темные волосы и черные, словно маслины, глаза, пронзавшие тебя насквозь, как пуля сорок пятого калибра.
– Ты итальянка? – спросил он.
– Я родилась здесь неподалеку, в Нью-Хейвене, – ответила девушка. – Мои родители итальянцы.
– Ты слишком красивая для американки.
– Я не из местных блондинок, если ты об этом. Будешь ореховый пирог?
– Покажи мне, кто тут хозяин, и я куплю тебе всю кондитерскую.
Дорожные расходы невесты и ее родителей взял на себя Кирпич – это был его свадебный подарок верному соратнику. Прошло время, и американка родила двоих детей, Леонардо и Джузеппину: девочку назвали в честь бабушки по материнской линии, сына – в честь деда по папиной, Макулатурщика-старшего.