Юпитер и Венера в зените, но они на удивление безобидны и сулят скорое завершение вашего исполненного трудностей странствия: на горизонте вырисовывается новая любовь, и долгожданные перемены вот-вот дадут о себе знать.
Я размышлял над своим гороскопом – утром тайком вычитал в дневнике мамы, – пока, потушив фары, сидел на «калиффоне» с включенным зажиганием, а внутри меня щедрая доза гашиша боролась с боязнью ареста. Тем временем мой друг – хотя теперь было бы логичнее называть его главой клана, клана, состоявшего только из нас двоих, – поливал бензином лестницу, дверь в столовую для бездомных и старый деревянный наличник. Потной ладонью я сжимал ручку газа и время от времени крутил ее, подстраиваясь под слаженный механизм мопеда.
Лео поджег газету и бросился ко мне. На миг пламя осветило его лицо, прикрытое подшлемником, и я уловил странное оживление в его глазах.
– Погнали! – крикнул он, запрыгивая на сиденье. Я замешкался. У нас не было точного плана, что делать после поджога. – Трогай! – приказал он. – Трогай! – В ту секунду, когда я нажал на газ, он швырнул свой факел на землю, и пламя тотчас метнулось от наших ног к столовой.
Я выжал газ до упора и поразился, до чего мы с ним отчаянные. Верхом на этом ископаемом мы бы не сумели удрать даже от бегуна. К счастью, как мы и предполагали, вокруг не оказалось ни одной живой души. Очень хотелось обернуться и полюбоваться делом наших рук, но я не мог, поэтому не увидел всполохи пламени и не услышал потрескивание горящего дерева. Такая грандиозная операция – вероятно, самая грандиозная в моей жизни, – и я не мог ею насладиться. Оставалось довольствоваться надсадным ревом глушителя «калиффоне» и руганью Лео:
– Теперь этот гребаный падре научится держать свой член в трусах!
Он ссадил меня в полукилометре от дома. Я не хотел, чтобы кто-то увидел нас вместе. Я опаздывал и боялся, что мать стоит у окна, высматривая меня.
– Отлично сработано, старик, – сказал Лео. – Завтра после обеда я за тобой заеду, и мы отметим.
Родители уже спали. Мои руки пропахли бензином, и я сразу заперся в ванной. С улицы доносился рев сирен пожарных машин. Я не стал высовываться из окна, чтобы увидеть их своими глазами, мне довольно было пульсирующей от возбуждения вены на шее – я гордился собой.
Лео… Наконец я понял смысл его взгляда. Вместе мы создали что-то новое, разрушив для этого старое. Я ощущал свое могущество и возвышался над всем миром. Теперь, когда я стал частью клана, мне не оставалось ничего иного, как свергнуть короля и занять его место.