Он прошел в кухню, открыл духовку и достал оттуда тяжелую кастрюлю с жаркое. Вкуснейший запах мяса с овощами в соусе заставил его проглотить слюну и осознать, до какой степени он голоден.
Маршалл ужинал, когда открылась дверь в кухню. Вошла его жена в домашнем халате из голубой шерсти, накинутом поверх ночной сорочки. Красивые каштановые волосы в беспорядке падали ей на плечи.
— Я была уверена, что услышу, когда ты вернешься, Джордж.
Сорокалетняя, немного полноватая женщина, она была очень соблазнительна со своей мягкой улыбкой и большими темными глазами.
— Ты очень добра, Мери, — сказал он с улыбкой. — Не стоило спускаться, уже очень поздно.
— Я не спала. День был удачный?
— О! Обычная суета. Ездили с места на место, искали одного, другого… но если я распутаю это дело, дорогая…
Он поднял голову, следя за ее реакцией.
— …Я продвинусь по службе. Это мое третье крупное расследование. Я буду повышен в должности, и мне увеличат содержание. Мы сможем найти другой дом, более современный, в престижном квартале…
Она кивнула и улыбнулась.
— Да, но мне очень нравится здесь, Джордж. Двадцать лет, это немало, мне бы не хотелось переезжать отсюда.
— Ладно, посмотрим. Надо идти в ногу со временем, Мери… Главный инспектор или Суперинтендант не должен вечно сидеть на одном месте. Дело Ламберта много значит для меня… Я заслуживаю, чтобы меня оценили, дорогая.
— Да, Джордж. Ты работаешь очень много и добьешься повышения.
Миссис Маршалл взяла у мужа пустую тарелку и принесла ему большой кусок яблочного пирога.
— Я поднимусь в спальню, дорогой. Не задерживайся слишком долго. Ты закрыл на ключ входную дверь?
— Конечно. Я скоро…
На следующее утро инспектор с восьми часов разбирал донесения, которые поступили к нему в Скотленд-Ярд за ночь.
Позвонил Артур Пакстон. Его интересовало, почему задержали его машину и зачем делали обыск в его квартире. Инспектор быстро от него отделался.
— Все машины осматриваются, мистер Пакстон. Свою вы получите сегодня днем и рубашку тоже. Кстати, будьте любезны объяснить, почему она перепачкана кровью…
— Это рубашка не моя, а моего брата. Он сказал, что испачкал ее, когда наклонялся к Сильвии посмотреть, жива ли она. Он не хотел, чтобы рубашку увидела Дора, и попросил меня отдать ее в стирку со своим бельем или выбросить.
— Вы об этом ничего не говорили в своих первых показаниях, а это исключительно важно. Надеюсь, вы понимаете?
— Посмотрите на воротник, это не мой размер. Там указано четырнадцать с половиной, а мой размер семнадцать. Я и забыл о ней, тем более, что ни он, ни я, не имеем отношения к убийству Сильвии. Что касается машины, если вы найдете там кровь, то предупреждаю, она моя. В субботу вечером я упал, выходя из кабачка, и разбил колено.