…Преодолеть злые и утвердить добрые начала жизни. Как это хорошо звучит и какими неожиданностями откликается иной раз в читательских письмах.
Я не буду говорить о чисто оценочных отзывах: «интересно — не интересно». Не буду говорить и о письмах типа: «Прошу сообщить мне адрес Марьи Карповны, ибо хочу установить с ней контакт при посредстве писем» или «А откуда вы все это взяли — из жизни или из головы?». Из головы ничего взять нельзя, потому что «голова» живет тем, что она получает от жизни. В том числе и голова писателя. Но писатель не просто «отражает» жизнь, он преломляет ее в своей душе, что-то утверждая и что-то отрицая и осмысливая ход жизни, и в таком преломленном, осмысленном и просветленном виде возвращает народу все, что от него взял. А читателю только тогда и нравится художественное произведение, когда он вместе с его героями живет и мыслит, и чувствует, переживает то, что ему хорошо знакомо, или идет дальше, узнавая новое, ставя себе вопросы и делая какие-то выводы для дальнейшей жизни.
Вот этих читателей я не мог оставить без ответа.
«Товарищ автор, Григорий Медынский!
Мне 23 года. Я — ленинградка, работаю на фабрике «Красное знамя». Я прочитала Вашу книгу «Марья», и от нее осталось что-то светлое, волнующее мысль. Я любила деревню, мечтала о ней, так как деревню не знала и почему-то верила книгам, думала всегда, что здесь должна быть частица правды. Жизнь вне пределов Ленинграда я не знала. При выходе замуж у меня не ослабла любовь к книгам, я не пропускаю ни одной новинки. И если бы я прочитала «Марью» в Ленинграде, я бы опять мечтала о деревне.
Сейчас я после болезни отдыхаю в деревне в Воронежской области, в Ольховском районе. Я дочитала книгу, и у меня спросила мать мужа — о чем? Я ответила: «О деревне». — «Чем книгу читать, лучше бы посмотрела, как наши колхозники живут».
Тошно смотреть, товарищ автор, пришлось убедиться… Горечь охватила сердце.
…Очень прошу, дайте ответ: почему до сих пор существуют такие люди, — ведь мы проливали кровь, сколько не вернулось отцов, братьев с поля брани, боролись за счастье, чтобы одинаково жилось что в городе, что в деревне.
…Товарищ автор, поймите меня: очень больно сознавать свою беспомощность. Боль. Я не могу примириться с этим, что здесь делается. Не могу понять, дайте ответ, разъясните, возможно, я ничего не понимаю, а этот колхоз надо расследовать, по-моему, и обязательно.
А книга мне очень нравится, от нее, как прочитаешь, веет счастьем. Мы умеем бороться, и думаю, что со временем нигде не будет бесчестья, люди равны».