Одним словом, идя в будущее, мы не имеем права забывать о своем прошлом и, возводя высоты морали, не можем пренебречь ее основанием. В противном случае — неизбежное размывание этого монолита, утеря твердых нравственных позиций и сползание к этическому релятивизму, эмпиризму и приспособленчеству, ко всему, что идет на потребу моменту и открытой или полуприкрытой кое-чем и кое-как корысти и подлости. А это уже не нравственность.
Но нравственность в высоком смысле этого слова — не только и не просто выполнение установленных заповедей, норм и правил поведения. Это, прежде всего, нравственное сознание, из которого вытекают уже заповеди, и правила, и само поведение. И защита всего этого от коррозии утилитаризма, потребительства и всякого рода духовных компромиссов есть высшая задача литературы, если она действительно хочет быть движущей силой духовного развития общества.
Для выполнения этой миссии у нее есть только одно средство и оружие: Правда, не ее словесное оперение, и не разные грани, и виды, и стороны, и тем более, по остроумному замечанию Ильи Эренбурга, не нечто вроде военной тайны, которую нужно скрывать даже от своих, а единственная и настоящая, как выразился пятилетний малыш: «правдашняя правда». А устами младенца глаголет Истина — давно сказано. И хочется верить, что малыш этот в предстоящем ему нелегком пути взросления сумеет преодолеть окружающую его ложь и зло жизни и, сохранив чистоту души, принять в нее, как завет, обжигающие строки Андрея Дементьева:
Я ненавижу в людях ложь.
Она у нас бывает разной!
Весьма искусной или праздной,
И неожиданной, как нож.
Я ненавижу в людях ложь.
Ту, что считают безобидной,
Ту, за которую мне стыдно,
Хотя не я, а ты мне лжешь.
Я ненавижу в людях ложь.
Я негодую и страдаю,
Когда ее с улыбкой дарят,
Так, что сперва не разберешь.
…Я ненавижу в людях ложь!
И да будет так! «Поэтому, — как пишет мне один из читателей, — надо постоянно утверждать эти прописные истины, ибо, если постоянно не утверждать Правду, ее место стремительно займет ложь или заблуждение». Или: «Правда не может быть клеветою».
Нам с ложью не сжиться,
В уюте ужей не ужиться, —
восклицает Евг. Евтушенко в своем поэтическом отклике на смерть выразителя народной совести в нашей литературе Василия Шукшина, подкрепляя этим его простейшую, как кристалл, формулу: «Нравственность есть правда». Но в этой кажущейся простоте скрыта древнейшая мудрость, древняя, как сама природа, к которой взывает в поэме «Даль памяти» и Егор Исаев: