По пути мы забрали несчастного жеребенка, решив пристроить его на опытной станции животноводства.
К вечеру мы наконец добрались до опытной станции. Она существует всего три года. Станция мало похожа на научное учреждение, а скорее напоминает хорошо устроенную ферму. Весь научный персонал состоит из одного человека — директора. Кроме него станцию обслуживают десять рабочих. На станции насчитывается около тысячи голов мясного крупного рогатого скота.
Несмотря на засуху, скот прекрасно упитан. Для него запасен сорговый силос, арахисовое сено. Станция имеет и улучшенные пастбища. Урожай на полях убран, но часть зерна оставлена птицам. На станции я увидел много сорных кур, или, как их здесь называют, диких индеек, тысячи розовых какаду, черных попугаев. Привольно чувствуют себя на полях и сотни кенгуру. Они питаются молодыми побегами сорго, которое благодаря сильно развитой корневой системе растет и в засушливый период. Дотемна мы ездили и ходили по полям опытной станции. А рабочие тем временем занимались спасенным жеребенком. Его напоили разбавленным и подсахаренным молоком, и он почувствовал себя бодрее.
Снова едем ночевать в гостиницу. А утром двинемся дальше в путь.
Машина проносится мимо нескольких гостиниц с заправочными станциями. Кое-где поодаль от дороги, за деревьями, возвышаются ветряки, без устали качающие из земли воду. Хотя вода в колодцах довольно жесткая, а иногда и соленая, приходится довольствоваться и такой.
По мосту переезжаем через небольшую реку Катерин. Сейчас это тихая речушка, но какой буйной она становится во время дождей! Она заливает шоссе, сносит мосты, несет вырванные с корнями деревья, добирается иногда до жилищ людей. Нигде на ее пути нет плотин. Мистер Кортис сказал мне, что в окружности 150 километров это единственная река.
Вот и Катерин — маленький городок, хотя и считается центром скотоводческого района. В городе проживает всего 800 человек. Но в нем есть несколько паблик-баров, костел, почта, полиция, кино, магазины. По субботам фермеры всего района приезжают сюда за покупками.
Вокруг Катерин, особенно к западу от него, расположено около пятнадцати довольно крупных скотоводческих ферм. Леса здесь не такие густые, как в окрестностях Дарвина. Их называют открытыми. Солнечные лучи свободно проникают через листву эвкалиптов и позволяют расти высоким злаковым травам: лесному сорго, кенгуровой траве, а в некоторых местах — буйволовой траве. Во время дождей эти травы растут быстро. Скот отъедается после длительной голодовки в период засухи и восстанавливает упитанность. Но дождаться этого времени могут лишь сильные и выносливые животные. За время летней голодовки взрослый вол теряет около четверти живого веса, а многие животные подыхают.