Завтра воскресенье — день, свободный от различных мероприятий.
Утром отправляюсь бродить по улицам. Город еще спит. Все магазины закрыты. На улицах пусто. Только газетчики на углах выкрикивают новости и каждому предлагают свой товар. Улица выводит меня на берег реки, которая носит то же название, что и город. До устья реки — залива Мортон — почти 40 километров, но и здесь она многоводна, широка и глубока. Океанские пароходы с осадкой 10 метров свободно плавают по ней. И сейчас здесь я вижу большие и малые океанские суда.
В городе есть несколько высших учебных заведений, в том числе университет со многими факультетами. Брисбен известен как крупнейший порт, через который вывозятся за границу мясо, шерсть, сахар, фрукты и многие другие продукты и сырье. Здесь имеются химические, металлургические, машиностроительные, автомобильные и другие заводы.
Высокие здания сосредоточены главным образом в центре города. На большой площади по периферии разбросаны тысячи одноэтажных домиков под красными черепичными крышами. Улицы и скверы украшены тонкими стройными пальмами. По некоторым улицам громыхают открытые трамваи. Повсюду прямо на столах торгуют фруктами, кое-где — рыбой, мясными продуктами.
Воскресенье большинство жителей города проводят у моря. Здесь оно теплое и ласковое. Ведь температура воды в море даже зимой не опускается ниже 20°, а летом обычно 25–28°. Это одно из самых теплых морей на земном шаре. Барьер из коралловых рифов принимает на себя океанский прибой, и на побережье волн почти нет. Только акулы страшат купающихся. Большой залив даже носит название Шарк (акула). Поэтому купаются здесь только в специально огороженных местах.
На берегу реки Брисбен расположен ботанический сад. В нем представлено много видов различных деревьев, кустарников, травянистых растений, цветов. Но все же он, как мне кажется, уступает сиднейскому ботаническому саду.
К обеду я возвратился в гостиницу. Проходя по коридору, услышал русскую речь. Это разговаривали горничные — две пожилые женщины и одна молодая. Они наперебой стали рассказывать мне о себе. Всех их судьба забросила сюда после войны. Английский язык они знают плохо и лучшую работу найти не могут. Молодая женщина на ломаном русском языке с жаром стала просить меня помочь ей вернуться на родину в Югославию. Я посоветовал ей поехать в Сидней и обратиться в югославское консульство.
Тяжело было видеть этих обездоленных людей, заброшенных в далекую и чужую для них страну.
Утром мне предстояло отъехать на 100–120 километров северо-восточнее Брисбена и познакомиться с работой двух молочных ферм: производящей молоко для снабжения города в цельном виде и перерабатывающей молоко на масло и сыр. Мне обещали также показать несколько ферм, на которых выращиваются ананасы, табак, овощи, апельсины.