и Дингааном
[8]. Зрители, расположившиеся полукругом на шкурах, наблюдали за тем, как ликующие воины устремлялись друг к другу, держа перед собой черные или белые щиты из кожи быка или диких зверей и размахивая короткими острыми копьями. Военная песня сменялась громким кличем: «Булала, абатагати!» — «Бей колдунов!» Имелись в виду европейские завоеватели, «появившиеся из моря» со смертоносными орудиями, извергающими гром- и молнии, против которых бессильны и щит, и стрелы.
Удивительно, что и у африканцев с побережья, уже много веков общающихся с европейцами, до нашего времени сохранились танцы предков. Сколько раз видел я под пальмами Дар-эс-Салама танцы девушек суахили. Они повторяли те самые ритмичные движения, которые, вероятно, услаждали взор арабских работорговцев задолго до того, как португальцы открыли морской путь в Индию.
У народа кру на побережье Либерии еще после первой мировой войны был распространен женский танец, чем-то напоминавший мне яванские танцы «в трансе». Обвешанная золотыми украшениями своего рода, с золотой пластинкой в зубах, в круг входила девушка (я вспоминаю, кстати, случай, когда одна танцовщица появилась даже с очками из простого стекла!). Она ступала едва заметными шажками, будто во сне наклоняла верхнюю часть тела, устремив взор к небу и вяло опустив руки. Час за часом проделывала танцовщица одинаковые монотонные движения, пока, обливаясь потом, не валилась с ног; пожилые женщины уносили ее в хижину.
С культовыми танцами коса я был знаком только понаслышке. Чтобы увидеть и заснять чилису, абаквету или исполняемый после обрезания мгиди, стоило пойти на любые лишения.
Мне хотелось, чтобы в краале, где должен был состояться праздник, нас приняли не так холодно, как в первой деревне. Для этого я решил заручиться расположением ее маленьких жителей и пригласил их отправиться с нами. Несколько детишек забрались в наш мерседес, остальные побежали вперед искать броды и указывать путь. Между поселками не было дороги, и пришлось медленно ехать прямо через поля.
К моменту нашего прибытия на деревенской площади уже собралось много народу. Дети оказались хорошими парламентерами, да и любопытство африканцев к иностранцам было так велико, что ни у кого не возникло возражений против нашего присутствия. Едва мы успели приготовиться к съемке, как праздник начался.
Жители закололи быка. Всех угостили мясом. Мужчины сидели в стороне от женщин, недвусмысленно подчеркивая тем самым, что праздник обрезания — дело чисто мужское.
Появились два мальчика абаквета. На них было одеяние, несколько напоминавшее тунику, но отличавшееся от нее тем, что оно было сделано из камыша, как и похожие на капюшоны маски. Ноги их от самых ступней были размалеваны черными и белыми красками под шкуру леопарда. К моему удивлению, инструментальная музыка отсутствовала; только несколько женщин, сидевших в стороне, мелодично пели, выстукивая палками ритм на пыльной земле.