— И чего тогда вы добиваетесь?
— Хочу домой, — повторила я куда более уверенно, решительно шмыгнув носом. — Хочу уехать прямо сейчас. И больше никогда вас всех не видеть.
— И Эбигэйл? — уточнил лорд Дарроу.
При мысли, что я никогда не увижу дорогую, единственную мою подругу, внутри что-то сжалось, но я кивнула, пусть и закусив губу едва не до крови.
— И Эбигэйл. Так будет лучше.
Его милость взглянул на меня и коротко бросил:
— Собирайте вещи. Отправитесь в отчий дом прямо с утра.
После этого мужчина наконец вышел из комнаты. А я разрыдалась еще горше.
Эбигэйл ко мне в тот день так и не пришла. И никак не удавалось понять, радовало меня это или расстраивало. Должно быть, все же радовало, так как позволяло примириться и с разлукой с подругой, и с тем, что жизнь моя снова войдет в привычную спокойную колею. Было бы ложью говорить, будто я не предвкушала жизнь в столице… Но все к лучшему. Меньше соблазнов. И меньше ложных надежд.
Ни его милость, ни его племянники также не потревожили меня в моем уединении, и я смогла спокойно собрать багаж.
Про меня просто все забыли. И это было горько.
Перед уходом ко сну его милость через служанку передал, что карету подадут рано утром, еще до завтрака, а с моими родственниками он объяснится сам.
Я приняла такое решение без единого слова протеста и, пусть это и отдавало оскорбительным пренебрежением, я радовалась и тому, что более лорд Дарроу со мной не встречался лично. Увидеть его снова стало бы для меня невыносимым испытанием, и я наверняка не удержалась бы от дерзостей.
Утром я проснулась сама еще до рассвета. Поспешно оделась, помолилась и села на кровати, ожидая, когда же за мной придут. С собой мне должны были дать еды, ведь завтрак я пропускала, но вряд ли мне полезет кусок в горло.
Через полчаса горничная сказала, что экипаж для меня подан, и мне нужно спуститься вниз. Провожать меня не вышел никто. Дом еще спал. И я уезжала отсюда, будто вор…
Однако у кареты я увидела капитана Фрая, что был хмур и выглядел донельзя болезненно.
— Не стоило, — бросила я ему, намереваясь тут же сесть в карету.
Но джентльмен удержал меня.
— Я не желал, чтобы все обернулось для вас так, — произнес он. — Простите меня, мисс Уоррингтон.
Я горько улыбнулась.
— Пустое, — покачала головой я. — Это мой старый грех. Рано или поздно, мне все равно бы пришлось ответить. За все грехи приходится отвечать. Я не держу на вас зла.
Я и правда не винила капитана Фрая.
— Вы любите Софи? — спросила я его.
Почему-то было важно это знать, что он испытывает к моей кузине. Тот капитан Фрай, которого я знала, сперва думал о материальном.