Княжение Святополка Изяславича, длившееся двадцать лет, при всех неблагоприятных коллизиях политической борьбы демонстрирует неукоснительное следование принципам 1097 г.>{138} Умер великий князь 26 апреля 1113 г. «Смерть Святополка поставила вопрос о киевском столе», — считал М. С. Грушевский>{139}. Это не совсем верно. Вопрос о преемстве киевского старейшинства не связывался со смертью великого князя. Юридически здесь все было ясно: Святополку должен был наследовать его старший сын Ярослав. Вопрос же о великокняжеском столе поставило киевское восстание, вспыхнувшее после смерти непопулярного у горожан Святополка. Результатом восстания оказалась смена княжеской династии: в Киев был приглашен из Переяславля Мономах.
Линия Изяславичей с этого момента навсегда была оттеснена от Киева, и вскоре отдельные ее ветви заглохли, другие измельчали>{140}. Но означала ли смена династии возврат к старейшинству 1054 г.?>{141} Для подобного вывода нет никаких оснований. Мономах как представитель переяславльских Всеволодовичей с точки зрения родового старшинства не был претендентом на Киев. В его приглашении в Киев сказалась чисто политическая конъюнктура: он зарекомендовал себя как наиболее энергичный князь, инициатор борьбы с половцами и т. д. и тем был более симпатичен киевским верхам, нежели кто-либо иной. Вокняжение Мономаха и правление его преемников — сыновей Мстислава и Ярополка — не было отрицанием решений Любечского съезда. Здесь во главу угла была поставлена та же идея, но только новая княжеская линия, уже правом силы и явочным порядком утверждающая Киев как отчину своего рода. В 1113 г. поменялись лишь фигуры, основополагающие принципы остались прежними. Да и само вокняжение Владимира Всеволодовича было закамуфлировано в одежды «отчинного старейшинства». «Поиди, княже, на столъ отенъ и дѣденъ», — призывали киевляне переяславльского князя>{142}. Киевляне и Мономах молчаливо делали вид, что ничего, собственно, не произошло: решение Любечского съезда об утверждении отчинных прав на политическое старейшинство за одной династией осталось в силе, только династия отныне другая — Всеволодовичи.
Всю систему княжеских отношений на Руси — подавление Ярослава Святополковича, нейтрализация черниговских и полоцких князей, концентрация земель в руках своего рода — Мономах строил, исходя из этого сознания>{143}.
В 1117 г. Мономах переводит старшего сына Мстислава из Новгорода в близкий к Киеву Белгород, с тем, несомненно, чтобы облегчить передачу ему киевского стола>{144}. Абсолютная гегемония Владимира Всеволодовича в Руси действительно сделала это после его смерти (1125) совершенно безболезненным. «Так восстановил Мономах, — точнее, впервые осуществил на деле идею старейшинства в земле Русской: Мстиславу лишь оставалось достроить начатое отцом здание», — резюмирует А. Е. Пресняков деятельность Владимира Всеволодовича