. Ярополк, на чьи плечи была возложена эта задача, оказался недостоин ее. Более энергичные младшие братья не допустили передачи Киева в линию Мстиславичей, восстановив status quo. Но несмотря на неудачи режим Любечского съезда при жизни Ярополка сохранялся. Скажем словами А. Е. Преснякова: «Дело шло об утверждении за одной из линий Мономахова потомства — как исключительных прав на владение Киевом и Новгородом, так и связанного с киевским столом старейшинства в земле русской, руководящей роли во всей системе русских земель — княжений»
>{151}.
Годы княжения Ярополка — время ослабления гегемонии Мономаховичей в Руси и их исключительного сюзеренитета над Киевом. Не в последнюю очередь отрицательную роль в этом сыграли раздоры внутри самой династии, не сумевшей преодолеть противоречия между младшими сыновьями и старшими внуками Владимира Всеволодовича, рассматривавшими свои наследственные права как предпочтительные.
Ослабление Мономаховичей привело к тому, что после смерти Святополка в 1139 г. они потеряли Киев. Ярополк не сделал, очевидно, распоряжений, но, вероятно, Мономаховичи преемником великого князя числили Вячеслава>{152}. Он и занял на короткий срок киевский стол (любопытна формулировка в Лаврентьевской летописи: «И посадиша (киевляне. — Авт.) и на столѣ прадѣда своего Ярослава»)>{153}. Но вокняжение Вячеслава, совершенно не подготовленное и рассчитанное только на успехи предшественников, было прервано энергичным представителем младшей ветви черниговских князей Всеволодом Ольговичем.
Вокняжение Всеволода, отстранившее от Киева Мономаховичей, казалось бы, разрушало режим Любечского съезда, подрывая отстаиваемый предыдущей династией принцип отчинности Киева, а значит, несменяемости в нем династии. Но произошло наоборот. Утвердившись на золотом столе, Всеволод из подрывателя устоев удивительным образом превратился в их защитника. В третий раз после 1097 г. в Киеве менялась династия и в третий же раз новая династия принимала сам принцип: настаивая на своей линии, пыталась перехватить отчинные права на Киев у своей предшественницы.
Уже первые шаги Всеволода в качестве великого князя свидетельствовали, что он, по выражению А. Е. Преснякова, вступил на путь Мономаха>{154}. Начал Всеволод с широкой программы оттеснения Мономаховичей от Киева: «И нача замышляти на Володимеричѣ и на Мьстиславичъ, надѣся силѣ своеи, и хотѣ сам всю землю держати с своею братьею, искаше подъ Ростиславом Смолиньска и подъ Изяславом Володимеря»>{155}. А. Е. Пресняков был совершенно прав, полагая, что деятельность Всеволода Ольговича свидетельствует о его желании и попытке создать систему междукняжеских отношений, аналогичную Мономаховой