Режим Любечского съезда, сохранившего принципат (великое княжение), но сделавшего его собственностью одной княжеской линии на основе отчинных прав, можно (не претендуя на точность термина) назвать отчинным, или династическим, принципатом. Подобная модификация системы принципата не есть нечто необычное, наоборот, скорее это закономерный этап его эволюции. Несколько позже, в конце XII в. подобную метаморфозу претерпевает принципат в Польше. Казимир II на Ленчицком княжеском съезде сделал первый шаг в закреплении исключительных наследственных прав на Краков (бывший принцепским уделом) за одной линией Пястов. Лешек Белый в начале XIII в. завершил этот процесс.
И на Руси, и в Польше изъятие принцепского (великокняжеского) удела из общеродового владения, закрепление за ним статуса отчины знаменовали упадок принципата как общегосударственной формы власти. Великокняжеский удел, обладавший дотоле особым статусом, в перспективе неминуемо должен был сравняться со всеми остальными землями. Его политическая гегемония не могла удерживаться долго, подкрепленная отныне только традицией. Князья других земель начинали смотреть на столичную землю как землю рядовой княжеской линии. В Польше подобные мероприятия свидетельствовали о практически полной деградации общегосударственного строя власти, торжество политической раздробленности. Результаты «династического старейшинства», таким образом, оказывались парадоксально противоположны первоначальной его идее укрепления и упорядочения государственной власти.
В отличие от Польши на Руси не удалось до конца последовательно провести решения Любечского съезда. Старания трех династий (не в последнюю очередь благодаря частой их смене) оказались напрасными. Со смещением Игоря Ольговича вновь восторжествовала идея отсутствия отчинных прав на Киев у какой-либо династии>{163}. Режим Любечского съезда остался как идеальная желаемая схема в среде Мономаховичей (точнее, у Мстиславичей), которые и впредь не будут оставлять надежд возродить политическое наследие деда. Их усилия останутся безуспешными, поскольку остальные князья будут придерживаться противоположного мнения о Киеве как общединастическом достоянии.
Попытки распространения отчины на Киев подорвали авторитет центральной власти, но незавершенность этого процесса предопределила следующее: слабея и теряя контроль над Русью, Киев еще долгие годы будет оставаться столицей, средоточием всех политических программ и устремлений русских князей>{164}.
1097–1146 гг. действительно особый этап в развитии политической системы Руси, который характеризуется несколькими моментами. Как указывалось выше, классическая форма принципата-старейшинства основывалась на родовом сюзеренитете княжеской династии. До конца XI в. это тождество было полным и подкреплялось идеологией. Со второй половины века наряду с родовым сюзеренитетом стали развиваться основанные на земельном пожаловании сюзерена типично вассальные связи. «Причастье» стало уступать место «наделению». Начался разрыв юридических форм и идеологических воззрений с фактической эволюцией форм феодальной собственности на землю.