- Господа, полагаю, вы не уронили чести русского оружия? – спросила она строго.
- Никак нет! – слова сорвались с губ даже раньше, чем Кира сообразила, что несет. Но, с другой стороны, каков вопрос, таков и ответ, не правда ли?
- Как можно! – почти в унисон Кире отрапортовал со своей половины стола поручик и для подтверждения солдатской бравады – как и требовал особый офицерский шик – выкатил глаза, поедая дурным солдафонским взглядом "старшего по званию".
- Ну, значит, ты просто крепкий мужик, Яшенька! - Как ни в чем ни бывало, улыбнулась графиня. – И вы, Кира Дмитриевна, тоже молодцом. А то я уж, грешным делом, сомневаться стала. В мои-то годы, на утро завсегда тени под глазами… и вообще… - повела она рукой, обозначая этим свое абстрактное "вообще".
- Ах, вот вы, о чем! – Улыбнулась Кира, включая "стерву". - Вы бы, Мария Антоновна, очки надели, сразу бы все и разглядели! У Якова Ивановича вона – и синяки под глазами, и нездоровая бледность лица имеет место быть. У меня, чаю, при ближайшем рассмотрении, вид ненамного лучше. Но в полумраке, да без очков…
Графиня прищурилась и, словно бы, языком во рту шевельнула – за крепко сжатыми зубами. Оценивала, видать, сказанное. Решала – обижаться, или "ну ее дуру молодую".
- Уела! – рассмеялась неожиданно, разом разрушая сложившийся уже, было, образ. – Бон аппетит, господа! Каша стынет, да и вообще!
Но это "вообще" – к завтраку относилось лишь косвенно, в том смысле, что с приемом пищи следовало поспешить, потому что "дел еще не меряно", а время не стоит, а бежит. И это еще хорошо, если только бежит, а ну как летит?
Не успели допить чай с коричными плюшками, а уже "труба зовет". Набежали неизвестно где прятавшиеся до времени девки, и Кира попала в маленький женский рай, не без намека, впрочем, на существование такого же специального ада. Ее мерили портновскими метрами, заставляя принимать разнообразные, иногда и весьма двусмысленные позы, и рассматривали на свет, словно банкноту или ювелирный камень, полируя Кире, между делом, ногти на руках и ногах и отпаивая горячим шоколадом и коньяком. Ее, словно безропотную куклу в сладких девичьих снах, наряжали в шелка и атлас, стягивали корсетами на китовом усе и втискивали в высокие сапожки на шнуровке и высоких каблуках.
- Гардероб прошлогодний, - Мария Антоновна сидела в кресле, наблюдая за процессом и даже отчасти им, дирижируя, - но мы его сейчас несколько обновим по последним журналам, и будет, как надо. Хорошо еще, вы, капитан, ростом и комплекцией от Дарены не сильно отличаетесь, однако волосы коротковаты! Я права?