– Я тоже являюсь частью пророчества… – легкие слова, словно шепот или звук дыхания.
– Но о тебе там ничего не говорилось! – возразил Людо. – Или мне не известен весь текст пророчества?
– Его слова туманны… – Всего лишь намек, но иногда большего и не требуется.
– Заплутал в тумане, – напомнил Голос.
"Туман ее глаз…" – откликнулся Людо, понимая и принимая.
– Когда ты узнала? – спросил он вслух.
– Через два дня после сражения при Кросно, когда до нас дошла весть о гибели Хальдеберда.
– Ты умеешь смотреть? – предположение отнюдь не казалось невероятным. Напротив, если и есть еще в мире люди способные смотреть, то искать их следует на севере.
– Умею, – неожиданно Джевана села. Движение было стремительное – почти мгновенная смена поз – но настолько плавное и естественное, что Людвиг на него никак не отреагировал. Увидел, но не понял, а когда понял, было поздно реагировать. А на подсознательном уровне, там, где властвуют вбитые намертво боевые навыки, "и травинка не шелохнулась".
– Умею, – сказала Джевана. – Смотрела, гадала на рунах, ворожила над вересковым дымом… Я вплетена в этот узор словно нить, и моя судьба пересекается с твоей…
– Грустно, – сказала она через мгновение. – Могла быть любовь, хотя могла случиться и ненависть, но мне все же хочется думать о любви. – Она грустно улыбнулась все еще молчавшему Людо и коротко посмотрела в окно, словно бы решая, есть ли еще время или уже нет?Но, по-видимому, время – пусть и немного – у них еще было.
– Теперь уже ничего не изменить… – Сейчас Джевана смотрела ему прямо в глаза: стальной взгляд смерча, встретившийся с темной синью ночи. – Ты встретил ее раньше, чем я смогла тебя найти. Но в этой истории, Людвиг, увы нет победителей. Одни проигравшие, – она продолжала смотреть ему прямо в глаза, и он тоже не отводил взгляда. – Умер Хальдеберд, а сейчас уйдешь и ты… Ведь ты чувствуешь Ее, Людвиг, ведь так?
– Да, – коротко ответил он. – Я ее чувствую и знаю… Она подождет немного, Джевана. Даст нам договорить и позволит мне одеться и привести себя в порядок… Говори!
– Умрешь ты, и мое сердце будет разбито, – голос Джеваны вновь звучал ровно, и чувства покинули ее взгляд. – Я уйду вслед за тобой, не имея и тени надежды встретить тебя вновь.
– Прости, – коротко поклонился Людо, отрывая взгляд от ее холодных глаз, и сделал движение, собираясь встать с постели.
– Тебе не за что извиняться, князь! – она покинула огромную кровать первой. Когда Джевана этого хотела, она могла двигаться очень быстро. – Ошибку совершила я, мне и платить, но…
– Что-то еще? – спросил он сухо, оставляя постель и начиная одеваться.