"Вот же, притча!" – и в самом деле, то разом пусто, то разом густо! То нет ничего, то вдруг алтын, как говорят в Новограде! Ведь звала же, искала, все ночи напролет проводила в поиске, но взгляд упирался в "никуда". Не было там ничего, в треклятом "мире тонких сущностей", лишь голос – его голос – возникал иногда на самом краю сознания, но слов было не разобрать, и не уловить направления. А теперь, словно подняли занавес, или пелена упала с глаз, но, что бы там ни было, Елизавете открылся вдруг замечательный вид на "все-все-все"! И не просто Все предстало теперь перед ее взыскующим взором, а Все, чего ждешь, на что надеешься и о чем мечтаешь, да с такими реалистическими подробностями, что перед самой собой стало стыдно.
"Стыдно? – переспросила она себя едва ли не с изумлением. – Стыдно? Кому это здесь, спрашивается, стыдно? – не на шутку рассвирепела она. – Мне что ли? И с чего бы это вдруг? И перед кем?!"
Но вскоре любые мысли, кроме самых простых, покинули Елизавету, и она вполне отдалась причудливой прелести ночной "прогулки". Гремели по каменистой дороге копыта лошадей, трещал факел в руке скачущего чуть впереди телохранителя, и ветер рвал яркое полотнище пламени и отбрасывал назад желто-оранжевые обрывки, унося их в ночную тьму и растворяя там без остатка.
"Ох!" – сплоченная группа всадников создавала так много шума, что легко забывалось, как "выглядит" тишина ночного леса, через который пролегал их путь. Но не услышать волчий вой, в особенности такой близкий, невозможно. Волчьи голоса возникли неожиданно по обеим сторонам дороги, и Елизавета почувствовала, как напрягся под ней бесстрашный и верный Арнгейр. Лошади – даже такие отъявленные убийцы, каким являлся конь Елизаветы, – боятся волков, но редко сдаются без боя. Однако в этот раз драться не пришлось. Волки не атаковали. Напротив, вскоре Елизавета различила впереди на дороге стелющиеся стремительные тени, и поняла, что волчья стая включилась в игру, составив авангард ее маленького отряда. Но и позади кавалькады, как тут же почувствовала Елизавета, теперь тоже бежали волки, или, быть может, это оборотни взяли под охрану графиню Скулнскорх и ее спутников.
"Что ж, эдле Леонтина, твоя правда! Такой эскорт мне отнюдь не помешает".
А дорога, между тем, плавно свернула на запад и пошла вверх, взбираясь на вершину пологого холма, заросшего едва ли не до середины изрезанных глубокими оврагами склонов густым черным лесом. Мелькнули пятна снега, укрывшиеся в тени древних дубов и буков, выбросила к дороге свои мощные корни корабельная сосна, словно бы выставленная в дозор хвойными лесами, лежащими чуть дальше к северу. Возник и исчез подсвеченный лунным сиянием ветхий домик лесника. Прожурчал где-то слева ручей. Вскинулась в небо испуганная топотом копыт сонная ворона…