в замке сработал, высвобождая ногу, вдетую в стремя, и Елизавета начала падать. Однако что-то случилось со временем и восприятием: падение оказалось медленным, замедленным, затяжным, словно движение и время увязли в меду или патоке. Темная масса возникла в воздухе, наплывая на Елизавету буквально из неоткуда, закрывая обзор, неумолимая, безжалостная. И единственной преградой между этим неведомым ужасом и Елизаветой стала ее тонкая рука, сжимающая древний клинок…
Удар о землю выбил из Елизаветы дух, а в следующее мгновение что-то огромное и мохнатое навалилось сверху и раздавило бы насмерть, если бы девочка не успела откатиться в сторону. Это было, как дышать: упасть, откатиться, осмотреться. Пахнуло – отвратительно и ужасно – запахом зверя, но Елизавета знала, этот волк ей уже не опасен. Узкое длинное лезвие вошло в тело зверя где-то там, откуда в последний миг перед падением донеслось до Елизаветы мощное биение огромного сердца.
Она еще раз, для верности, перекатилась через плечо, заржала Астарта, и мир вернул себе обычные краски и звуки, и время пошло вперед. Елизавета приподнялась на руках и огляделась. Лошадка ее "пряталась" среди деревьев, но не убегала. А на снегу буквально в шаге от Елизаветы лежал мертвый волк. Он был огромен. Насколько Елизавета знала из курса биологии, таких волков в природе не встречается. Не вырастают они до таких размеров. Но вот он перед ней, и он мертв. Кинжал Людо поразил зверя прямо в сердце, убив, надо пологать, на месте. Вернее, в полете.
"Ну, ничего себе, приключение!" – ужаснулась Елизавета, вставая на ноги.
"Ух, и здоров!" – оценила она истинные размеры волка.
А лес, между тем, снова наполнился множеством звуков. Заржала где-то лошадь, потом другая, и Астарта осторожно подала голос. И люди вдруг обнаружились. Загомонили, перекликаясь да аукаясь.
– Елизавета! – кричала близко за деревьями Тильда.
– Лиза! – а это, разумеется, был Людо. Ее Людо. Особенный, необыкновенный, единственный, и он шел к ней.
– Я здесь! – закричала она.
Но первым на поляну выехал генерал фон Байер.
– Ну-с, – сказал он, появляясь из-за деревьев на гнедом жеребце. – И чем же мы тут заняты?
– В Rotkappchen[16] играем! – улыбнулась барону Елизавета.
– Однако! – сказал генерал, увидев волка. – Это он на самом деле такой большой, или я выпил слишком много граппы?
– Он такой, – ответила Елизавета.
– А у вас, барышня, крепкая рука, – задумчиво произнес генерал, вплотную подъехав к волку. – И ножик интересный. Я так понимаю, били с левой руки?
– Лиза! Ты цела?! – Тильда напрочь забыла, что не умеет ездить верхом. Растрепанная и красная от мороза и тревоги, она вылетела из-за деревьев и в два сильных скачка игреневой лошадки оказалась рядом с Елизаветой. – Ты… Я… Ого! … А он что?.. Ты его как?.. А он? – захлебнулась она вопросами.