Серебро и Золото (Мах) - страница 51

– Ладно, – Томас счел за лучшее не спорить, да и, в любом случае, что может случиться с Тилли, если она прочтет книжку для взрослых?

– А время-то позднее, – спохватилась Елизавета. – Нам далеко идти?

– Недалеко, но придется идти через двор.

– То есть на улицу выходить? – уточнил Людо.

– Да, это так, – развел руками Томас.

– У нас всего двадцать минут, – встревожилась Елизавета. – Пока доберемся до комнат, пока переоденемся…

– Не думаю, что это смертельно, – отмахнулся Людо. – Снег идет, но ветра во дворе не будет, а мороз…

– Да, пожалуй, – согласилась Елизавета. – Одеты мы на самом деле не так уж и легко, да еще вина выпили…

– И с собой возьмем! – предложила Тильда.

– Э… – хотел было остановить их Людо, предпочитавший никогда и ни при каких обстоятельствах не терять головы, но, посмотрев на девушек, решил, по-видимому, не пережимать.

– А во что бы налить? – Елизавете, как ни странно, идея понравилась.

– А зачем наливать? – удивился Томас. – Тут и бутылки есть.

– А что-нибудь сладкое есть?

– Лиза, у нас нет времени! – запротестовал Людо.

– И искать не надо! – улыбнулся Томас. – У деда должен быть прошлогодний айсвайн[21] с местных виноградников.

Он метнулся куда-то в глубину погреба и вскоре вернулся с двумя пыльными бутылками.

– Девочкам айсвайн, нам – старый кирш, – объяснил он, поднимая бутылки перед собой. – Киршвассер градусов тридцать, не больше, а айсвайн – вообще, как фруктовая вода, пять-шесть градусов!

– Тогда, пошли! – Людо забрал у Томаса бутылку с киршем и первым пошел к выходу.

Едва ли не бегом, они поднялись по винтовой лестнице, проследовали по длинному сводчатому коридору, мимо рыцарских доспехов и темных квадратов картин, спустились на пол-этажа, чтобы пройти по еще одной галерее, на этот раз обставленной ужасающего вида – во всяком случае, в полумгле, – бюстами и торсами, и оказались в маленькой прихожей, обшитой темными деревянными панелями, и скорее напоминавшей кордегардию[22], чем фойе.

– Это не главный выход, зато и свидетелей не будет, – объяснил Томас, отпирая тяжелым ключом дверь.

На улице, то есть, разумеется, ни о какой улице речь не шла, поскольку друзья находились в замке, и соответственно, вышли они не на улицу, а в замковый двор. Так вот, там, снаружи, ветер закручивал снежные вихри, и температура воздуха, наверняка, была градусов на десять ниже нуля.

– Mein Gott! – Елизавета выдохнула это "боже мой" вместе с клубами пара, а холод стоял такой, что из глаз хлынули слезы.

– Бежим! – крикнул Томас и бросился в снежную круговерть.

"Бежим!" – Елизавета подхватила юбки и побежала следом, радуясь, что хватило ума остаться в сапожках, а не поменять их на ни на что не годные, кроме как покрасоваться, туфли.