Работягу сей поворот дела и стула тоже озадачил, но, видимо, среди собачников водились и не такие фрики.
– А моего – Полкан! – гордо сообщил он. – Всегда мечтал о большой собаке, поэтому выбрал самого крупного щенка!
Пепяка попыталась поскрести себя за ухом и, потеряв равновесие, упала на бок, но, ничуть не обескураженная, продолжала энергично дрыгать задней лапой, как опрокинутая игрушка. Хозяин осторожно вернул ее в исходное положение и с надеждой спросил:
– А можно погладить вашего… пёсичка?
– Конечно! – Молли рванула за поводок, услужливо подволакивая «Кукусика» поближе.
Брови работяги снова скакнули вверх, но, поскольку доберман продолжал изображать жизнерадостного придурка, привычного к подобным изъявлениям хозяйской любви, мужчина осторожно коснулся собачьего лба, скользнул ладонью по холке, по спине и, убедившись, что пес ничуть не против, принялся все энергичнее его начесывать, сладкоголосым зоофилом сюсюкая:
– Ах ты славный мальчик! Какой ты красавец! Какой умница!
Доберман вошел в ответный раж и опрокинулся на спину, раскорячив лапы и подставив человеку грязно-розовое брюхо с причиндалами. Молли стоило огромного труда не сблевануть – фу, какая гадость, даже смотреть противно, а мужик упоенно его чешет!
Работяга окончательно расчувствовался и в качестве ответной любезности предложил Молли:
– Вы тоже можете нас погладить, мы это обожаем!
«Извращенец!» – с благородным негодованием подумала Молли, но, похоже, отказываться от столь великой чести было неприлично.
Пепяка предвкушающе оскалилась во все восемьдесят четыре зуба в два ряда.
Молли нервно облизнула губы, вытерла о бок предательски вспотевшую ладонь и потянула ее к Полкану.
– Ах ты… милая зверюшка! – как можно слащавее завела Молли, пытаясь подделаться под этих собачьих сектантов.
Пепяка показала третий, бонусный ряд.
Молли, не выдержав, отдернула руку и в панике залепетала:
– Нет, я боюсь сделать ему бо-бо, он же такой кроха!
– Ну, по сравнению с вашим-то да… – огорченно признал работяга и, подхватив пепяку, нежно прижал ее к небритой щеке. Тварь яростно заклацала зубами у его носа, но хозяин словно не замечал ни их, ни брызг летящей ему в лицо слюны. – Что-то мы сегодня не в духе! Хватит, не ревнуй, моя прелесть! Ты же знаешь, что папочка любит только тебя!
Полкан продолжал облаивать Молли, так пуча глаза, словно они вот-вот вывалятся и повиснут на ниточках.
– А можно я его поглажу? – неожиданно вмешался Натан.
– Валяй! – Работяга щедро протянул ему пепяку, и парню, как ни удивительно, удалось невозбранно потрогать пальцем спинку и лапки – все внимание истерящей твари оставалось прикованным к Молли.