– Нам полезны те, кто хорошо сортирует мусор и справляется с выращиванием водорослей, Нейтан, – грустно, совершенно без иронии или сарказма проговорил Франклин.
Тем временем женщины, которых отвели в соседний контейнер, столпились вокруг Ди. Солдаты унесли Ди в соседнюю комнату, и та начала приходить в себя.
Подошел Дитмар. Женщины не знали, но осматривали их куда дотошнее мужчин. В список вопросов входили и такие бестактные темы, как последний половой контакт, количество партнеров, перенесенные инфекции (тут взгляд Грателли был неизменно строг и пытлив). Семейное положение тоже изучалось чуть ли не под лупой. Когда Данита объяснила, что переживающий за нее Пун – на самом деле не супруг, а брат, на лицах Дитмара и Грателли словно замигала надпись: «Это все меняет». А вот общих вопросов было гораздо меньше. Хотя можно было бы списать качество опроса на то, что у женщин его проводил не эмоциональный Франклин, а сухой Грателли – в котором прирожденный чиновник давно подавил зачатки веселой южноевропейской ментальности. При этом его бесстрастный допрос был лишен ноток высокомерия, которое почувствовали на себе мужчины. С женщинами в целом обходились гораздо почтительнее, а над Ди и вовсе тряслись так, будто она какая-то кинозвезда.
Кормили женщин тоже гораздо лучше, чем мужчин – кроме рыбы и водорослей, им полагался хлеб (и они не знали, что на острове хлеб – это даже не роскошь, это царское угощение), конфеты, настоящий растворимый кофе и даже консервированные сливки. Все это, конечно, невероятный для острова стол, настоящее пиршество, оценить которое сполна голодные девушки не могли. Но уплетали все равно с удовольствием, просто пытаясь насытиться. Конечно, Дитмар дал рекомендации по насыщению отвыкшего от пищи желудка, но им следовали не особенно рьяно.
Когда обед, осмотр и опрос подошли к концу, Грателли выдал Даните и Ди два наряда – навроде паранджи.
– Зачем это мне? – с трудом пробормотала Ди.
– Вы не замужем. Это значит, никто пока не должен вас видеть.
– Почему?
– Потому что нельзя допускать до вас соблазн, – серьезно уверил Грателли.
– У вас тут ислам?
– Нет, – улыбнулся Грателли, показав недостаток зубов, – у нас тут вообще нет религии. Просто так надо, потом поймете. Вам ничто не угрожает, вас накормят и оденут, так что не нервничайте понапрасну.
– Мистер, а вы почему на нас смотрите, раз это нельзя? – запинаясь, спросила Данита.
– Потому что я женат и не скучаю по женщинам.
Эмма, которой было совершенно плевать на происходящее, стояла и смотрела в окно контейнера. Четверо солдат, пришедших в контейнер, ждали распоряжения.