– Он что, раскололся? – процедил сквозь зубы факир Зубарев, брызгая слюной на лицо. – Я предупреждал, чтоб ни одной живой душе. Это ему обойдётся очень дорого. А Жиделя я всё равно найду! Живого или мёртвого. Так и передай своему жениху.
– Н-н-не надо его винить, – начала она защищать Бронислава. – Мы ведь с ним не чужие люди. Он под большим секретом мне.
– Мне плевать, какие вы люди, – грубо перебил факир, но потом почему-то остыл и продолжил более миролюбиво. – Ты ничего не знаешь обо мне, и ничего не будешь знать. С какой целью ты заявилась на кафедру?
– Мне показалось странным твоё предложение, сделанное Броннику. У него рушится карьера, – она ухватилась за мелькнувшую мысль, словно в бушующем океане за хвост дельфина, который должен был спасти. – Он классный доктор, талант, можно сказать, а сейчас у него… иждивенческие настроения. Зачем работать, если тебе платят лишь за то, чтобы ты присматривал за Точере. Речете.
– Торичео! – злобно исправил факир. – Ты даже имя его знаешь!
– Ты сам произнёс его недавно! Да пойми же ты, что после встречи с тобой Броник стал сам не свой, – тараторила она, не давая вставить палачу ни слова. – Его словно подменили. Он наукой уже не бредит, как раньше, ему ничего в этой жизни не надо. Даже меня. Я не смогла это оставить без внимания. Вполне естественная реакция для… будущей жены, разве не так?
– Вполне, – вдруг согласился факир. Потом добавил: – На первый взгляд. А на второй.
– Слушай, ты спросил, кто меня подослал. Я тебе ответила исчерпывающе, кажется.
– Заруби себе на носу, – очертания факира начали расплываться, лишь голос звучал в голове подобно набату. – Вы оба не должны приближаться ко мне на пушечный выстрел. Даже думать обо мне не должны! Я твоему жениху всё подробно изложил. Ещё один прокол, и он, а вместе с ним и ты, очень пожалеете об этом.
В следующий момент в голове словно зашевелился огромный тарантул: такая боль пронзила, что она закричала…
Когда боль стихла, Марина обнаружила себя лежащей на полу в коридоре клиники, где не так давно сновали туда-сюда студенты в белых халатах. Сейчас над ней горели люминесцентные лампы, свет которых частично загораживала голова склонившейся пожилой женщины в платке.
– Что с тобой, милая? Припадок поди какой? Так я чичас доктора позову. Они все в третьем корпусе.
Марина вскочила на ноги, едва не опрокинув стоящее тут же ведро с водой. Прислонённая к стене швабра завершала картину. Коридор был пуст, кроме неё и уборщицы не было никого.
– Не надо доктора, скажите, сколько времени сейчас?