– Понятно чего, ревность бабская в чистом виде. Обычная женская собственность. Всего лишь! Самки все одинаковы, в принципе…
Он уловил её быстрое движение, попытался увернуться, но не успел. Финка вонзилась в грудь чуть повыше левого соска. Кашляя кровью, Кирилл выстрелил в смутно маячивший силуэт сообщницы, потом опрокинулся прямо на спящую жертву. От удара у дивана сломались ножки. Мощный треск, казалось, пронесся эхом по гаражам.
– К сожалению, Кирича, на тебе нет этих дурацких серебристых колец, – усмехнулась его бывшая любовница. – И ты не смог раствориться, как тот, на крыше. Кстати, я до сих пор не знаю, что это было! А тебе просто не повезло, Кирича! Богу – богово, кесарю – кесарево!
Ощущая странную лёгкость в теле, она подбежала к «Кашкаю», хотела открыть, но рука схватила пустоту. Ещё попытка – и снова пустота. Вот же она, дверца… Почему у неё не получается? Лейла обернулась и наткнулась на взгляд. Свой собственный, только мёртвый. Не сразу поняла, что лежащая возле колеса девушка – это она и есть, с кровавой дыркой во лбу.
Она хотела закричать, но, к сожалению, её тело ей уже не подчинялось. Его у неё не было.
Одной бессонной ночью больше, одной меньше.
Всё это мелочи в сравнении с тем, что стрелки на настенных часах медленно подкрадывались к восьми. В поликлинике в это время уже суета. Регистраторши носят амбулаторные карты, его медсестра Аля, наверное, уже в кабинете, у которого, кстати, очередь.
А Бронислав так и не пришёл к какому-то компромиссному решению относительно того, соглашаться на авантюру «архивариуса» или отказываться. Интуиция подсказывала доктору, что Данила-мастер не блефует, и в случае положительного ответа дальнейшая жизнь Бронислава изменится существенно.
Плевать, решил он, будь что будет. Достал из портмоне пятирублевую монетку, прошептал про себя «Орел – соглашусь, решка – откажусь» и, зажмурившись, подбросил в воздух. Монета закатилась между половиц и «встала» на ребро.
Доктор почувствовал во рту горечь – верный признак того, что предстоит в ближайшее время нечто серьёзное и судьбоносное.
Привкус во рту не прошёл, когда раздался звонок сотового. «Работодатель» был краток:
– Итак, ваше решение, Бронислав Николаевич?
– Согласен я, – неожиданно для себя «сформулировал» доктор. – Можно смело заключать договор.
– Я знал, что мы придём к консенсусу, – голосом первого и единственного Президента СССР отреагировал «архивариус». – Мы поднимаемся. Готовьте встречу.
Доктору показалось, что последние слова вылетели из трубки подобно рою шершней, и впились ему в уши, лицо и шею. От их многочисленных «электрических» укусов наступил ступор. Он почувствовал, какими тяжёлыми стали руки и ноги, как онемели язык, губы, подбородок. Словно предстояло удалить зуб, и он только что получил в десну инъекцию новокаина.