Встреча с прославленным академиком, которая произошла в самом начале пребывания Ю. Кагана на объекте, стала для него ключевым событием. В течение многих лет, сначала на объекте, а позднее в Курчатовском институте, Ю. Каган поддерживал тесное общение с И.К. Кикоиным по самому широкому спектру теоретических проблем современной физики.
В человеческом плане Исаак Константинович относился к нему с отеческой теплотой и поддерживал Юру на всех переломных этапах его биографии, не считаясь ни с какими трудностями и препятствиями.
Меня в семье Кикоиных приняли как свою. Мы регулярно приезжая к ним на дачу в Жуковку. Вера Николаевна и Исаак Константинович любили играть в винт на деньги весьма азартно, и Юра был постоянным их партнером. Кстати говоря, оба они были большими поклонниками творчества моего отца, что конечно же было мне очень приятно. Все книги Н. Вирты стояли в ряд на почетном месте в шкафу у академика. Задерживая Юру допоздна у себя в лаборатории в институте, в которой он ежевечерне, освободившись от многочисленных административных обязанностей, производил измерения, Исаак Константинович всякий раз писал мне трогательные записки:
«Прошу принять от подателя сего, как оправдательный документ за недопустимое опоздание к ужину, сию реляцию, в чем и расписываюсь – академик И. Кикоин» (записка сохранилась).
Мы тогда снимали в деревне Жуковка комнату с терраской, и вот едем однажды к себе на дачу и видим – на обочине невдалеке от милицейской будки стоит черная «Волга», а возле нее маячит чья-то высокая фигура – оказалось, Исаак Константинович, у него в машине спустило колесо.
– Исаак Константинович, почему же вы не попросили милицию отправить вас домой на какой-нибудь дежурной машине?!
– Не могу же я рассказывать им о том, что у меня вот сюда, – сказал он, похлопывая себя по груди, – вставлен американский стимулятор, и это заметно удорожило мою персону!
Назвать себя, объяснив, что он академик, дважды Герой Соцтруда и что ему тяжело стоять тут на дороге, было для него невозможно. Так бы и маялся он на обочине неизвестно сколько времени, не попадись мы тут случайно на своем «Москвиче».
Со здоровьем у Кикоина давно уже начались серьезные проблемы. Накануне роковой операции Исаак Константинович признался Юре, что идет на огромный риск, поскольку речь шла об удалении аневризмы аорты... Он умер в операционной, не приходя в сознание, и, наверное, никто в этом не виноват, в том числе и блестящий хирург, но Исаака Константиновича не стало...
Это было настоящее горе для всех. Толпы народа стекались к Дому культуры Курчатовского института, где так любил бывать Исаак Константинович, вдохновитель и участник многочисленных праздников и карнавалов. И вот теперь его провожали в последний путь. Стоял осенний день 1984 года. Многие в толпе сотрудников Института атомной энергии, военных, простых граждан, родных и знакомых не скрывали слез, поскольку понимали, какую личность и какого человека они хоронили.