Мо развернул пергамент и изучил карту.
– Вау! Как все четко! Кайф!
Мидори звонко посмеялась.
– У Мидори все карты высшего качества! Можете не сомневаться! В огне не горит, в воде не тонет!
И ее смех стал еще громче.
– Премного вам благодарны! – обрадовался Мо, свернул карту и передал ее Лассо.
Сора как раз допила свой чай.
– Ах, милая! Ты готова принять ванную?
– Да, очень хотелось бы.
– Тогда Мидори немедленно все подготовит!
Мидори уже встала из-за стола, как вдруг Лассо ее остановил:
– Простите!
– Да? Слушаю!
– А у вас не найдется музыки?
– «Музыки»?
– Да, радио или проигрыватель. Что-нибудь!
– У Мидори есть магнитофон и кассеты. Но там только джаз!
– Ох, то, что нужно! Подойдет!
– Отлично! Тогда Мидори немедленно принесет!
И на этих словах Мидори легкой походкой выбежала из кухни, оставив гостей наедине.
– А зачем нужна музыка? – Сора наклонилась к Мо и шепнула ему на ухо.
Мо допил свой чай. Сделал глубокий выдох и шепнул в ответ:
– Лассо умрет, если не будет танцевать каждый день.
* * *
Через несколько минут они вышли на улицу. Чак-Чак гонялся за Метелочкой по всей территории тыквенного поля. Мидори на заднем дворе заполняла ванную горячей водой и расставляла ширмы. На крыльцо Мо поставил магнитофон и вставил кассету.
Сора сидела на траве, а Лассо ждал, когда же включится музыка.
– Ты готов, Лассо? – спросил у него Мо.
– О, да! Зажигай!
Мо нажал на «пуск» – включилась приятная легкая расслабляющая джазовая мелодия. Нечто похожее крутили в кафетерии «Пальма», где они все познакомились.
Мо махнул крыльями и за один прыжок оказался рядом с Сорой, опустившись на свежую траву.
Услышав приятную мелодию, Метелочка Манюня и мопс Чак-Чак прекратили гоняться друг за другом. Они стали танцевать – каждый в своей манере: мопс, покачиваясь, словно пьяный, расхаживал от тыквы до тыквы, а Манюня закружилась в воздухе.
Лассо начал танцевать.
Сора никогда не видела ничего подобного!
Лассо закрыл глаза и полностью погрузился в прекрасную мелодию. Ловкие и неординарные движения рук и ног. В каждом взмахе чувствовалась невероятная пластика. Его тело извивалось в такт музыке. Лассо чувствовал ритм каждой ноты саксофона.
Сору озадачили слова Мо, и она решила докопаться до истины.
– Это проклятие такое у него? – шепнула она ангелу-хиппи на ухо.
– Можно сказать и так…
– Я не понимаю.
– Ты же можешь призывать чернушек, когда тебе страшно? Или, когда ты злишься? Или чем-то расстроена?
– Да… Но это ведь…
– Нечто похожее!
– Ты можешь как-то объяснить появление своих чернушек?
– Нет, не могу. Я понятия не имею, что со мной!