А волки уже выдыхались и зло материли свою судьбу.
− Ни хрена себе! − хрипел на ходу вожак, бежавший, как и полагается, впереди всех. – Надо же, какая пакость получается! Ведь так и не догоним же! Во как они от страха припустили-то! Вот сволочи!
Остальные волки сердито молчали и разговор не поддерживали.
− Ну блин! Беда прямо! − продолжал ругаться вожак стаи. − Бегаешь! Насаешься всю жизнь! Нервничаешь! И ради чего? Ради какого-то куска трусливого дерма. А с ним еще вот такие фокусы выходят. Хоть бы выпал кто, что ли! А то ведь так не догоним, а?
Волки продолжали сердито молчать и быстро-быстро перебирали лапами, ни на миг не забывая, что они их и кормят, а не разговоры. Время от времени кто-нибудь лязгал зубами, и банда пыталась прибавить темп.
Люди в санях, теряя последнее сено и остатки разума, беспокойно гнали лошадей и громко икали от страха. Они уже плохо соображали, переизбыток адреналина портил их веселые бесшабашные характеры. И вместо того, чтобы отпускать в адрес зубастых животных дерзкие шутки и плеваться, двое трусишек униженно ползали, желая лишь одного – поскорей избавиться от навязчивого кошмара.
Лошади, в свою очередь, тоже были не прочь выбраться из неприятной ситуации и выжимали на полную катушку, понимая, что они единственные, от кого зависит бескровное окончание погони.
− Ох, мама родная! − чуть не плакал вожак. − Во они гонят то! Прямо как черти сумасшедшие! Прости господи! Ну куда, спрашивается, так гнать? Не на ипподроме ведь! Где это видано, чтобы нормальные люди гнали так! Это что же, блин, получается мы не догоним этих скороходов! Каково?
Стая выдыхалась, но темпа не сбавляла. Волки были злые и, как всегда, голодные. А расстояние между ними и беглецами не сокращалось. От чего обе стороны переживали за свое неясное будущее.
− Вот дерьмо! − неожиданно резко, ни к кому не обращаясь, выругался вслух крупный волк, бежавший по правую сторону от вожака.
− Ага, ага, − словоохотливо поддержал вожак. − Я и говорю, дерьмо оно и есть дерьмо. Такая наша жизнь. Бегаешь. Насаешься, как угорелый. Ни тебе покоя. Ни тебе радости. Не жизнь, а компот какой-то! А?! Винегрет, блин! Такую жизнь хрен всучишь кому. Волчья жизнь. Как думаешь-то, братишка, догоним? Нет?
Волк с правой стороны промолчал, лишь недовольно сверкнул озверевшими зрачками и полетел дальше по скрипучему насту.
Вскоре впереди замаячили неровные силуэты припорошенной снежком деревушки. И лошади, почуяв близкое спасение, рванули так, что и молодым чертям не догнать.
Из дворов залаяли собаки.
Пробежав еще немного, вожак остановился и, вывалив язык, тяжело задышал. Стая подтянулась и окружила его.