Хотя, конечно, у Спрута было одно предположение, что, мол, вся эта необъяснимость – не что иное, как испытание божие. Насколько, мол, сильны в своей любви и чисты в помыслах. И может, надо было еще пару лет или пару веков полетать, и тогда уж прямиком в чертоги небесные. Никаких тебе проблем потом.
Ладно, испытание. Однако же скука с него какая берет, хоть волком вой. Ну и Спрут не стал со своими предположениями к Девственнице лезть, а начал суетиться, так сказать, старые связи налаживать. Там посуетится, в другом месте посуетится. Были у него связи. Как не быть. И хорошие. То ли ближе к земле, то ли к воде, то ли где-то по середине, не помню.
А везде ему говорят одно, мол, раз тело добровольно покинули, сдали, так сказать, в утиль, то уж и не знаем, чем на скорую руку и помочь-то. Ждите, говорят очереди. А там, посмотрим. Ага, дождешься там очереди, все без очереди, сукины дети, лезут, как тетки в базарный день.
А Девственнице не терпится. В кино ей хочется, на танцы, мороженое-пирожное, ну и еще кое-чего, по мелочам. И Спрут старается, ищет лазейки и днем и ночью, без сна и покоя. И не даром ведь душа то у него спручья. А щупальца они, брат, не то, что до Киева или Рима, до Луны доведут. Ну, в общем, в конце концов, всеми правдами и не правдами, еле выхлопотал он парочку тел.
И вот в связи с этим с ними хохма вышла. Спустились они с неба на землю. К телам выданным, прыг туда, а те тела-то им, видно, совсем наспех подсунули. Смотрят. А они обе женщины. Молодые, правда, такие спортивные и загорелые. И одной татуировка даже цветная на ягодице. Хороший товар, если по совести. Но ни к месту…
Девственница в смех. Веселится девчушка, такая с юморком попалась. Весело ей от того, что они теперь вроде как подружки. Да и еще самое смешное, что они, вроде как, не девушки уже, а, если говорить без обиняков, опытные женщины. И, правда, согласитесь, очень весело. Обхохочешься.
Ей, значит, смешно. А Спруту не очень, он от стыда вянет. И не долго думая, на следующий день удавился на бюстгальтере. Все-таки не такого желал Спрут да и на острове Лесбос он, честно говоря, не жилец. Хотя, кто его знает, мог бы и попробовать, может, с него и не убавилось. Ну, ладно-ладно, шучу–шучу, чего вы. Хотя…Сказал же, шучу так.
Тут я замолчал, сбившись с мысли. Мимо проплыло знакомое женское лицо, мне приветливо кивнули, и я напряг память, выуживая все связанное с приятным лицом. И выудилось так, будто я закидывал не удочку, а сеть.
– И всё, что ли? – не поняла моего молчания подруга. – Ничего себе, жизнеутверждающая история.