— Не буянь больше, хорошо? Я далеко не молод, но всё равно сильней тебя, Пепа. И я всегда добиваюсь своего. Всегда!
— Мне нужно домой, — сказала она угрюмо. — Меня Валерка и Маринка ждут.
— Никто тебя не ждёт. А насчёт своей квартиры не беспокойся. Я участкового попросил присмотреть за ней, и он присмотрит, поверь. И кстати, герань я забрал, если ты ещё не заметила, — он взял её за руку. — Сядь на кровать, нечего тебе на полу...
Она выдернула руку из его ладони, но на кровать села.
— И долго ты меня здесь держать будешь?
Стенин дёрнул плечами.
— Понятия не имею, Пепа. Сколько понадобится, столько и буду держать. Пока не излечишься.
— Ты сказал, что всегда своего добиваешься...
— Да, добиваюсь.
Пелагея поглядела на него исподлобья.
— Но со мной ты облажаешься, Лев Стенин, так и знай. То, что ты задумал — полная хрень.
— Это почему же?
— Да потому, что я не перестану бухать. Никогда! Усёк?
Он хмыкнул.
— Это мы ещё поглядим. А пока, — подошёл к шифоньеру, открыл дверцу, вынул халат, джинсы, свитер и бросил всё это на кровать, — переоденься. Ты обмочилась вчера вечером. Захочешь кровать застелить, чистое постельное бельё здесь найдёшь, на полке. В общем, давай сначала одежду смени, а я пока за соком схожу. Ты какой сок любишь? У меня разные соки есть.
— Плевать, — буркнула Пелагея, косо глядя на одежду на кровати.
— Ну, раз плевать, принесу тыквенный. А может, поесть хочешь? Могу кашу сварить, суп куриный...
— Какая на хер еда?! — она поморщилась. — Мне плохо... тошнит. Ничего сейчас не полезет.
Стенин кивнул.
— Ладно. Тогда пока сок принесу.
— Пошёл в жопу, — сказала Пелагея совсем уж тихо.
Выйдя из спальни и заперев дверь на ключ, Стенин первым делом отправился в ванную, обработал перекисью водорода царапины на щеке — ранки были небольшие, крови выступило совсем чуть-чуть.
— Чёртова девка, — пробормотал, глядя на себя в зеркало. Пробормотал беззлобно, он был не в обиде на Пелагею. Его благодушному настроению способствовало полное отсутствие головной боли. К тому же, первый обстоятельный разговор с девчонкой прошёл вполне неплохо. Да, она ругалась, даже физиономию расцарапала, но он на иную реакцию и не рассчитывал. Хуже было бы, если бы Пелагея начала истерить, а ещё хуже — умолять отпустить её. Впрочем, вряд ли эта бунтарка опустилась бы до подобного поведения, даже мучаясь с похмелья. Можно считать, что один из сложных этапов остался позади, точки над «и» расставлены.
Пройдя на кухню, он перелил тыквенный сок из стеклянной бутылки в пластиковую, положил в пакет три банана, два яблока, апельсин и отнёс всё это в спальню. Сок Пелагея выпила — полбутылки, почти не переводя дыхания. А на фрукты даже не взглянула. Стенин с удовлетворением отметил, что она всё-таки переоделась, на ней теперь были новые джинсы, свитер и шерстяные носки. Халат висел на спинке кровати. Взяв её старую одежду, Стенин вышел из комнаты, прежде, чем зарыть дверь, предупредил: