Флоровский не ограничивался простым перечислением заимствованных элементов, но описывал, как русские отбирали из основных принципов определенные идеи, которые им подходили, а затем видоизменяли применительно к новой среде. Этот подход к интеллектуальной истории был полностью воспринят после второй мировой войны, его отличает сходство с контекстуалистским методом, преобладающим в современной истории политической мысли. Особенно интересны и перспективны рассуждения Флоровского о «соблазнах» романтизма и натурфилософии, которые он отнес на счет неутоленной жажды духовного удовлетворения. «Соблазн» в соответствии с присущей романтизму логикой вел к «срывам», скрытым в утопизме — в любом из его идеалистических или материалистических воплощений.
Чтобы как можно полнее очертить условия, которые побуждали русских мыслителей выбирать и подвергать переоценке идеи, как зарубежные, так и собственные, Флоровский предпринял блестящий анализ социального облика духовенства. Действительно, именно духовенство явилось основным генератором и проводником идей в русской философской, религиозной и научной мысли. Воспитание и образование, которое оно получало, его особый общественный статус и экономическое положение, явившиеся следствием петровских реформ, объясняют специфическую роль духовенства в русской жизни с 1700-х до 1900-х гг. Прослеживая социальную историю духовенства и особенности его образования, Флоровский не пришел к каким-либо принципиально новым выводам, однако он сделал результаты предшествующих исследований более доступными широкой публике, которая прежде не имела представления о роли духовенства в создании современной русской культуры. Он не писал социальную историю в ее современном, ориентированном на социологию понимании — эту роль взял на себя Григорий Л. Фриз, испытавший заметное влияние со стороны Флоровского.
Из всего сказанного на предыдущих страницах должно быть ясно, что «Пути» Флоровского открыли новую страницу в изучении русской культуры и интеллектуального развития. Можно сказать, что сознательно или нет, вне зависимости от того, разделялась позиция Флоровского или критиковалась, авторы всех последующих работ, посвященных русской интеллектуальной истории, должны были принимать «Пути» за точку отсчета. Это объясняет важность и оригинальность вклада западных исследователей в изучение этой проблематики, резко отличающегося от твердолобого методологического консерватизма, характеризующего по сей день советские работы. Флоровский оказал столь значительное влияние в немалой степени благодаря тому, что после 1945 г. он получил более широкую аудиторию. Тем не менее следует подчеркнуть, что причины его влияния объясняются теми глубокими культурными и интеллектуальными преобразованиями, которые происходили в России в эпоху Серебряного века и на которые он опирался в 20 —30-е гг. в Русском Зарубежье. Статус эмигранта позволил ему максимально развить свои таланты и усвоить западные методологические течения, углубляя свои изыскания в области патристики и философии, которые также наложили свой отпечаток на своеобразие «Путей»