.
Рассмотрим еще одну эмиграцию 30-х гг., на которую часто (в особенности в Соединенных Штатах) указывают как на близкий аналог русской. Речь идет о германо-австрийской (по большей части еврейской) эмиграции, последовавшей за приходом к власти Гитлера в 1933 г. и аншлюсом Австрии в 1938 г. В эту эмиграцию входили социалисты, либералы, по большей части еврейского происхождения, беженцы из Чехословакии (после 1938 г. ), Венгрии и Румынии (в основном в конце 30-х гг. ), носители немецкой культуры.
Вначале отметим черты сходства с русской эмиграцией, а затем, чтобы наше сопоставление было полным, и различия. Подобно русским, германо-австрийские евреи, которые были вынуждены бежать за границу, представляли практически все социальные и профессиональные слои общества. Культурная элита (а также политические деятели, многие из которых были нееврейского происхождения) уезжала с надеждой на скорое возвращение, так как она не верила, что Гитлеру удастся долго продержаться у власти. В тех городах, где они обосновались — сначала в Париже, затем в Соединенных Штатах, в первую очередь в Нью-Йорке и в Лос-Анжелесе, — они стремились сохранить прежний образ жизни. Германская культурная элита еврейского происхождения, подобно русской, полагала, что на нее возложена задача сохранить традиционную культуру Германии, над которой надругались и которую нещадно исказили нацисты, и продолжать свою творческую деятельность на благо будущей свободной Германии (или Австрии). Как нам известно из биографий тех представителей интеллигенции, которые были вынуждены отправиться в изгнание, они действительно не прекращали работать — в области литературы, искусства, науки. Подобно русским, они основывали свои организации — издательства, журналы, университеты, исследовательские институты. На этом, однако, сходство заканчивается, хотя в обоих случаях эмигранты внесли свой вклад в культуру тех стран, где они находились. Мы вернемся вскоре к этому вопросу, однако сперва следует отметить черты различия.
С самого начала основное отличие заключалось в условиях существования эмиграции. За редким исключением известных политических деятелей, которые с приходом Гитлера к власти в буквальном смысле слова должны были спасаться бегством, отъезд еврейских беженцев из Германии носил довольно-таки «регулярный» характер, т. е. они уезжали спокойно и законным образом, но и неохотно. Нацистское правительство разрешало выезд, хотя за него приходилось дорого платить. (Вслед за хрустальной ночью 9 ноября 1938 г. была предпринята попытка массового выселения польских евреев на родину. )