Важнейшей проблемой, которая так и не была решена до конца, являлось финансирование средних школ. Исключение составляли Чехословакия (Тржебов) и Югославия (Белград), где школы получили полное признание властей и финансировались наравне с местными учебными заведениями. В приграничных государствах, прежде всего в Латвии, школы эмигрантов были приравнены к школам русского этнического меньшинства и рассматривались как часть государственной системы образования. Они подчинялись отделу национальных меньшинств в министерстве образования, который занимался приемом на работу учителей и финансированием школ. В других местах эмигрантские школы вынуждены были вести борьбу за существование в одиночку, получая, да и то далеко не всегда, лишь минимальную помощь от местных властей. Так было в Берлине, где министерство образования Пруссии выделяло субсидии русской гимназии. В Париже была основана средняя школа для девочек, директором которой была сестра В. А. Маклакова. Финансовую поддержку ей в течение всего изучаемого периода оказывала жена нефтяного магната леди Деттердинг, русская по происхождению. Ни одна из этих школ не могла существовать без взимания платы за обучение, хотя ряд стипендий и выделялся: посещать их могли дети из семей, имевших прочный материальный достаток. Высокая плата за обучение являлась заметным препятствием для развития русских школ, поскольку местные школы были гораздо дешевле (среднее образование в Европе почти везде было платным: во Франции плата была отменена только в 1932 г. )>12. В Харбине сложилось несколько иное положение, поскольку никто из эмигрантов не мог и не хотел посылать своих детей в китайские школы. Там были учебные заведения всех трех ступеней. Позднее появилась английская школа, куда поступило немало детей эмигрантов. Учитывая создавшуюся в 30-е гг. угрозу войны и необходимость переезда из Маньчжурии, а англоговорящий мир представлялся единственно возможным местом переселения, английские и американские школы привлекали эмигрантов.
Помимо открытых светских школ существовало некоторое количество частных пансионов, подобных дореволюционным кадетским корпусам для юношей или институтам благородных девиц. Несколько таких учебных заведений существовало в Югославии. Насколько я смог понять из доступных мне источников, подобные школы охватывали небольшое число учащихся и нигде, кроме Югославии, не играли важной роли в Русском Зарубежье. Лишь немногие выпускники кадетских корпусов поступали на военную или государственную службу Югославии.
Если учесть трудности демографического, финансового и социального порядка, с которыми сталкивались основанные эмигрантами средние школы, резкое сокращение числа школ и учащихся, произошедшее за два десятилетия, не покажется странным. Насколько мне известно, накануне второй мировой войны во Франции остался только один русский лицей, русские гимназии в Берлине