? Это гордость за те редкие праздничные дни, когда безупречные рабы возмущаются тем, что метеки
>8 угрожают их независимости.
Опасность апартеида? Она весьма реальна. Это больше чем просто опасность, это рок, уже нависший над этой землёй (со своими закономерными последствиями в виде гетто, столкновений на расовой почве и однажды в виде кровавых бань). Полностью разложившееся общество, очевидно, менее способно принимать без серьёзных конфликтов большое количество иммигрантов, чем сплочённое, относительно счастливое общество. В 1973 году уже обращали внимание на это поразительное совпадение эволюции техники и эволюции мышления: «Окружающая среда, всё более спешно перестраиваемая в целях репрессивного контроля и прибыли, одновременно становится более хрупкой и заранее провоцирует на вандализм. Капитализм на стадии спектакля перестраивает всё в поддельном виде и разводит поджигателей. Его декорации становятся столь же легко воспламеняемыми, как колледж во Франции»>9. С присутствием иммигрантов (которые уже подсобили некоторым профсоюзным дельцам, способным разоблачить как «религиозные войны» некоторые неподконтрольные им рабочие забастовки), можно быть уверенным, что действующие власти будут благоприятствовать развитию до реальных величин тех опытов весьма умеренной конфронтации, которые мы наблюдали на сцене в исполнении реальных или подставных «террористов» или фанатов враждующих футбольных команд (не только английских).
Но совершенно ясно, почему все политические руководители (включая лидеров Национального фронта) стараются минимизировать важность «проблемы иммигрантов». Всё то, что они стремятся сохранить, запрещает им взглянуть единственной проблеме в лицо и увидеть её в подлинном контексте. Одни изображают, что верят в то, что это всё лишь задача по вменению в обязанность «антирасистской доброй воли»; а другие – в то, что речь идёт о необходимости признания умеренных прав на «справедливую ксенофобию». И все они оказываются заодно, когда рассматривают этот вопрос, как если бы он был наиболее животрепещущим, практически единственным из всех ужасных проблем, на который общество не сможет найти ответа. Гетто нового зрелищного апартеида (не локальная, фольклорная версия из Южной Африки) уже здесь, в современной Франции: бесконечное большинство населения здесь находится под стражей и отуплено; и всё это происходило бы так же, даже если бы здесь не было ни единого иммигранта. Кто решил построить Сарсель и Мингет>10, уничтожить Париж и Лион? Нельзя сказать, что ни один иммигрант не участвовал в этой позорной работе. Но они лишь в строгости исполняли отдаваемые им приказы: привычная беда