Платформа предварительного противостояния
Революционное действие в области культуры должно быть нацелено не на передачу или объяснение жизни, но на её освобождение. Оно должно атаковать несчастье по всем фронтам. Революция не ограничивается определением уровня индустриального производства или владельцев средств производства. Вместе с эксплуатацией человека необходимо уничтожить порождённые ею пристрастия и привычки.
Необходимо установить новые желания, соотносящиеся с современными возможностями. Сейчас, в разгар борьбы между современным обществом и силами, которые собираются его уничтожить, мы должны найти первые элементы более совершенного строительства окружающей среды и новые модели поведения. Это будет и экспериментом, и пропагандой. Всё остальное относится к прошлому и обслуживает его.
Сейчас нам необходимо предпринять организованную коллективную работу, направленную на унитарное использование всех средств изменения повседневной жизни. То есть в первую очередь мы должны признать взаимозависимость этих средств в перспективе ещё большего доминирования природы, ещё большей свободы. Мы должны создать новые типы окружений, которые будут одновременно и инструментом, и результатом новых форм поведения. Для достижения этой цели мы изначально должны опытным путём использовать ныне существующие повседневные образы действий и культурные формы, отказываясь признавать за ними какую‑либо ценность. Сам критерий новизны и формального изобретения утратил своё значение в традиционном контексте искусства, то есть в контексте недостаточного, фрагментарного средства, в котором частичные новшества уже устарели и потому просто невозможны.
Мы не должны отвергать современную культуру, мы должны овладеть ею, чтобы её опровергнуть. Никто не может претендовать на звание революционного интеллектуала, если он не осознает культурной революции, которая нам предстоит. Интеллектуальный творец не может быть революционером, просто поддерживая ту или иную партийную линию, даже если он делает это оригинальным способом; он может стать революционером, лишь работая в стороне от партий над необходимым изменением всех культурных настроек. Также и то, что действительно определяет, является ли кто‑нибудь буржуазным интеллектуалом или нет, – это ни его социальное происхождение, ни знание им культуры (что является общей отправной точкой для критики и созидания), но лишь его роль в производстве исторически буржуазных форм культуры. Авторы, придерживающиеся революционных политических воззрений, чьи произведения получают высокую оценку буржуазной литературной критики, должны спросить себя, что они сделали не так.