Размышления о Дон Кихоте (Ортега-и-Гассет) - страница 21

Такова особенность вновь услышанных звуков, таковы они как впечатления. Но вслушиваясь, я не просто констатирую их присутствие (как это сделано здесь). Нет, едва различив их невольным слухом, я, не раздумывая, машинально их истолковываю, словно отбрасывая мысленно от себя подальше. Иными словами, я намеренно воспринимаю их в качестве отдалённых.

Если бы я ограничился пассивным восприятием, два упомянутых созвучия прозвучали бы для меня одинаково (и на той же близкой ко мне дистанции, и с той же силой). Однако разное качество звучания заставляет меня развести их в стороны, тем самым придав им разные пространственные свойства. Иначе говоря, я сознательно поступаю так, что звуки становятся виртуально разными. В противном случае (то есть если бы я не поступал так) расстояние между созвучиями исчезло бы и они бы никак не различались между собой. Стало быть, здесь удалённость принимает форму определённого виртуального свойства присутствующих объектов, явлений, причём само это свойство обязано своим происхождением действию субъекта. Сам по себе звук отнюдь не отдалён – таким его делаю я.

Отсюда ясно: существует целая часть реальности, которую мы постигаем без особых усилий, поскольку чтобы её воспринять, достаточно просто открыть глаза и прислушаться. Этот мир впечатлений как таковых принято называть явным, или очевидным. Тем не менее за пределами данного мира есть ещё один. Образующие его структуры впечатлений делают его скрытым по сравнению с первым – явным. И всё же вышеизложенное обстоятельство не убавляет ему реальности. Конечно, чтобы мир более высокого порядка для нас засуществовал, мало просто открыть глаза. Здесь от нас требуется чуть большее. Степень прилагаемых усилий, подчеркну ещё раз, и не даёт, и не отнимает реальности, способности к существованию, присущих такому миру. Глубинный мир наделён такой же очевидностью, ясностью, что и поверхностный, только он требует от нас большего.

Камиль Коро. Нимфы и сатиры приветствуют пляской восход солнца. 1851

Этот величественный лес, даровавший моему телу здоровье, вместе с тем преподал хороший урок моему духу. Этот лес – мой учитель, и как любой настоящий учитель, он стар, серьёзен и умудрён опытом. Его педагогический метод – единственно верный и плодотворный – не проповедь, а подсказка, намёк. Всякий, кто хочет сообщить некую истину, ни в коем случае не должен её изрекать как нечто само собой разумеющееся. Ведь довольно намёка. К примеру, можно просто очертить рукой в воздухе некую идеальную кривую, скользя по которой мы сами спустимся к подножию нового знания. Все познанные истины неизбежно утилитарны. Собственно говоря, это вообще не истины, а полезные советы. Свет истины сияет лишь в краткий миг её открытия – в момент истины. Вот почему греческое слово