Не случайно авторы книги уделяют много внимания деятельности Зэра-Яыкоба. Несомненно, Зэра-Яыкоб был исключительно одаренным и дальновидным правителем. Он имел широкую политическую программу централизации, религиозной унификации и отчасти даже "модернизации" страны, которая и через 500 лет сохраняла свою актуальность. Он хотел, чтобы Эфиопия стала мощным абсолютистским государством. Уже тот факт, что его реформы были проведены в жизнь и какое-то время, казалось, имели успех, свидетельствовал о политических талантах императора и потенциальных возможностях эфиопско-христианской культуры (характерно, что Зэра-Яыкоб в своей деятельности апеллировал к древней аксумской традиции, национальной "старине", а также к "исконному христианскому" миропорядку). В связи с этим представляется вполне вероятным влияние на императора заморских идей и примеров. Недаром в тогдашней Эфиопии мы находим целый ряд выходцев из Египта, Сирии, Южной Европы и Закавказья. Однако в Эфиопии, лишенной городов и сколько-нибудь развитого внутреннего рынка, не было необходимых предпосылок для перехода от строя феодально-вассалитетного царства к абсолютистскому бюрократическому государству. Недаром режим Зэра-Яыкоба держался на подкупе, доносах и терроре. В мирное время при нем проливалось больше крови и производились бoльшие опустошения, чем во время войны. В результате массовых репрессий была уничтожена наиболее энергичная и смелая часть населения, расстроена система традиционных феодальных ополчений, подорвана экономическая база государства. Военные поселенцы бесчинствовали в областях, отданных им в "кормление", разоряя их не хуже, чем вражеские набеги. Это вынуждало крестьян уходить с обжитых мест на окраины империи, в мусульманские и другие иноверческие области. Недаром на юго-востоке Эфиопии через несколько десятилетий после смерти Зэра-Яыкоба оказалось множество "маласаев" — эфиопов, перешедших в ислам. Это они вместе с мусульманскими беглецами из Доуаро, Фэтэгара, Бали основали Харэр (Харар) новый центр ислама в Эфиопии.
XVI–XVIII вв. вошли в историю Северо-Восточной Африки как время заметного упадка торговли, земледелия, государственности и культуры. В частности, источники дают возможность проследить, как постепенно хирела Зейла, которую еще в начале XVI в. продолжали считать одним из крупнейших портов бассейна Индийского океана, торговавшим не только с Аденом, но и Камбеем в Индии. Появившись в 1498–1499 гг. в Индийском океане, португальцы нанесли серию сокрушительных ударов по морской торговле между африканскими и азиатскими портами. В 1517 г. они сожгли Зейлу. В то же время с севера в Красное море и Аденский залив проникли турки. Разгорелась португальско-турецкая морская война, окончательно парализовавшая заморскую торговлю Адала, Зейлы, Дахлака, Суакина, а также южноаравийских государств. Благосостояние всех городов и многих кочевых племен Адала зависело от караванной торговли с Эфиопией. Адал, Дахлак и Суакин были как бы городской и торговой периферией феодальной Эфиопской империи и вместе с ней образовали единую политическую и экономическую систему.