– Что читаешь, юнец?
– Моби Дик, – ответил я. Специально взял её, чтобы погрузиться во всё это рыболовное дело с головой. Море, удочка, виски и охота на кита, с подробным описанием деталей, что ещё нужно?
– Читал её раз пятьдесят, хорошая книга. Но неужели тебе интересно? – удивлённо спросил Генри.
– Да, что-то есть необычное в таком повествовании.
Он расхохотался. Говорил, что его отец заставлял её читать, а когда подрос, сам с удовольствием впитывал строки от корки до корки. Мне было интересно послушать, а он заметил, что я весь во внимании. Генри начал рассказывать про своего отца, про свою старую работу, я отложил книгу в сторону, налил нам по стаканчику, опёрся одним локтем о рюкзак и слушал рассказ Генри.
Всю свою жизнь его отец пробатрачил на мебельной фабрике. Ещё пацаном, разгружал фуры с брёвнами. Образования он не имел, поэтому такая работа сейчас устраивала, платили хорошо и своевременно. Однажды его попросили заменить одного рабочего, пока тот был на больничном. Он согласился и стал сортировать доски и заниматься распилом. У него хорошо получалось, и его оставили на этой должности. И так, год за годом, он пробовал что-то новое: лакировал древесину, работал рубанком, успел освоить тонкости деревообработки, постоял на фрезеровочных станках, изготавливая петли и соединительные элементы. И вот, имея за спиной тридцать лет опыта, зная все тонкости процессов, он стал главным мастером. Все его знали и уважали, он решал проблемы по мере их поступления. Нужно кому-то дома заменить крепёж выдвигающегося механизма дверки в шкафу? – Не вопрос. Он тут же шёл к фрезеровщику, давал задание, и тот уже к обеду забирал готовую деталь. Потом он передавал её на следующую операцию, и к вечеру всё было сделано.
Он любил свою работу, выполнял её добросовестно, и со временем занял должность начальника участка по деревообработке. Он всегда об этом мечтал, жил коллективом, работающим точно швейцарские часы. Но время беспощадно. Выйдя на пенсию, ему не разрешалось даже заходить на предприятие, такие правила. Каждый день он жил этой работой и семьёй, но лишившись одного, не смог бы нормально существовать. Что потом и случилось. Он походил на сумасшедшего, приходя к фабрике в семь утра, будучи отработавшим своё. Первое время с ним все здоровались, но спустя год стали сторониться, даже боялись, будто он был одержим. К вечеру, приходя домой, он вёл себя как обычно, разговаривая с детьми и женой, но вот днём он слонялся у забора любимой фабрики. Он вспоминал, как его провожали на пенсию. Не было равнодушного человека, который не пустил бы слезу при прощании с ним. Работники нарисовали плакаты, устроили целый концерт в честь него, обещали заходить в гости и всячески поддерживать общение.