Не объяснять же ему вслух, что старые и замшелые устои лично ей вообще никогда не нравились! А сейчас, когда мужчин-орков осталось здорово меньше половины, проблемы и роль морали (и приличий!) вообще отошли даже не на второй, а на десятый план.
Ладно. Она оценила его подчеркнутую щепетильность во всём, что касалось отношений мужчины и женщины. Пусть эта деликатность сейчас и была не совсем уместна в отношении конкретной орчанки.
Похоже, дочь хана перемудрила в воспитании своего человека: понятное дело, что самой Асем гораздо удобнее под рукой тот телохранитель, у которого одно место завязано на узелок. Который о ней как о женщине, даже и не помышляет, выполняя только задачу охранника.
Самой же Акмарал подобный перебор на ниве нравственности казался сейчас ханжеством: оба не против! Пусть бы ещё пах человек послабее, можно было бы предположить, что как женщину её не воспринимает.
Ладно. Если Вадим всё же соберётся окучивать тёмную полукровку, она об этом точно узнает — одной юртой кочуют. Авось, найдется способ намекнуть и со своей стороны человеку: далеко не все правила говорят при других вслух затем, чтобы потом их соблюдать наедине.
Всего, что она могла потерять с точки зрения традиционной нравственности, она лишилась абсолютно добровольно, причём ещё до попадания в рабство, когда тем летом кочевали вместе с соседним родом.
Другое дело, что о таком не рассказывают, да. Ни сестре, ни подруге, ни родне.
Эх, ну почему он такой дремучий?! И ведь не шутит: на самом деле думает о ней, как о поделке из хрупкого хрусталя.
— И от излишней заботливости бывают неприятности, — пробормотала орчанка вслух, ни к кому не обращаясь.
* * *
— Всем привет. Я рад, что мы снова вместе. — Вадим слегка поклонился Асем, Хе и Жулдыз.
Братик на его руках даже не шелохнулся.
Сестра тут же подскочила к нему, принимая ребёнка.
— Вот, — полукровка тут же протянула человеку чересседельный мешок. — Мы собрали всё с того гнома, как ты и просил.
— Спасибо, — мгновенно озадачился товарищ и полез разбирать трофеи.
— Давай на ходу? — миролюбиво предложила хозяйка табуна, поскольку хуман не обратил внимания на то, что кони были оседланы.
— Упс. Затупил, — Вадим легко согласился со своей хозяйкой.
Интересно, как ей удалось привлечь его на свою сторону в момент их знакомства, о котором она рассказывала? Между ними ведь правда ничего такого не было, о чём можно было бы подумать.
— Хорошо, конечно. Но вначале одно маленькое дело. Где и как там наш раненый?
— Пока жив, — равнодушно пожала плечами Хе, указывая на небольшой тент чуть в стороне. — Вон, спит. Только-только храпеть перестал.