Толстый попик резво соскочил с телеги и, подобрав руками подол рясы, посеменил короткими ножками вдоль телег, мзду с торгашей за безопасную проводку каравана собирать.
Атаман не мешал мелочному казначею отряда обогащаться, но искренне недоумевал.
— Зачем нам эта морока? — с неприязнью глянул на рассыпанные бумаги Алексей.
— Ты свою небритую рожу давно в зеркале видел, турист? — криво усмехнулся Андрей.
— Да, надо бриться начинать, — потрогал густой пушок на щеках юноша. Семнадцать лет уж в этом году парню исполнится. Хоть и выглядел сын ведьмы на двадцать пять, но щетина на лице только сейчас начала расти. До сей поры казачок безусым ходил.
— Пять мужиков с бандитскими рожами— больно подозрительная компания, — показал растопыренную пятерню Андрюха. — А твоя богатырская фигура с военной выправкой, вообще, на нехорошие мысли наводит. Лучше бы от остальных чуток в сторонке держаться. Паспорт тебе япошки выдали почти, как настоящий, а теперь ещё в иноки запишешься. Вон смотри, какими удобными сопроводительными бумагами монахи попика снабдили— проездные без определённого места назначения. Дозволено распространять веру, где паства примет. Так не только по Китаю, но и по всей Руси путешествовать можно. Власти чинить препятствий не станут. Главное— в чужую церковную епархию со своим уставом не лезть, попы конкурентов не любят. Но мы же книженции особо рьяно продавать не намерены. Даст господь, до самых центральных губерний не распродадим Христовы заповеди. Я у тебя в найме пойду. Кому-то за товаром следить надобно и постой святому проповеднику организовать. Ты же у нас чудик не от мира сего, праведник, каких не сыскать. Да и по бумагам, в Японии состряпанным, сильно на голову контуженный. Вот подлечился в Китае, но, видно, не до конца. Иногда в душе бесы буянят. Вспомни, как в Макао раздухарился.
— Такое больше не повторится, — заскрипел зубами Алексей, вспоминать своё состояние во время пожара не хотелось.
— Лучше не зарекайся, атаман, — озорно подмигнул Андрюха. — Злыдней по земле много бродит, обязательно под руку подвернутся.
— Может и правда, в монахи податься? — нахмурившись, всерьёз воспринял идею Алексей. — Соблазна губить народ меньше будет, а проповедовать и лечить в рясе даже сподручней.
— Во, ещё медный крест на пузо повесишь— совсем Христосиком заделаешься, — бросил в казака комок монашеского одеяния развеселившийся анархист. — Примерь рясу, отче. Надо у попа ещё высокую чёрную шапку отжать.
— Клобук иноку носить не положено, — просветил атеиста воспитанник священника.