В «La terrasse» вошёл седовласый мужчина в плаще цвета пепла и с зонтом-тростью, остановился, огляделся. Стрюцкий, не прекращая успокоительных поглаживаний, подал голос:
– Доброго дня! А вас мы вчера на капитанском приёме не наблюдали!
Мужчина сделал вид, что не слышит. Степан повысил голос:
– А кто вы будете, добрый человек?
Мужчина проследовал к буфету, заполучил тарелку, наложил на неё горкой кушанья и двинулся к столикам.
– Что же вы не отвечаете? – рассердился Степан Стрюцкий.
– Тимофей Платоныч я… – послышался недовольный ответ.
– Тимофей Платонович, идите к нам!
Седовласый мужчина не отреагировал, проследовал к дальним столикам возле панорамных окон, устроился за одним из них и принялся набивать рот едой. У Стрюцкого устала рука, он прекратил поглаживания и ободряюще заключил:
– Ну вот вы почти и успокоились… Сейчас ещё выпьем и… Давайте, Клавдия, за вас и за вашего арийца!
Клавдия шмыгнула носом:
– Да он во-о-он… И не ариец вовсе… оказывается…
Степан выпил и закусил:
– Ну, это вы бросьте! Ариец, не ариец… Это как посмотреть… Мало ли что там на фотографиях… Да и потом – если хочется человеку называться арийцем, зачем же ему запрещать? Что ж он… виноват?.. Если цветом немного не вышел?!
Клавдия снова заревела.
– Клавдия, дорогая моя, перестаньте кручиниться, опрокиньте в себя уже наконец-то эту рюмочку и улыбнитесь!
Женщина не унималась. Стрюцкий заскучал, но вдруг вспомнил про волонтёра.
– Иннокентий!.. А вы у нас, значит, в концлагерь едете, да?
– Да.
– А вот… когда вы все свои игры в концлагерях сыграете, чем тогда пробавляться станете?
Иннокентий изучал ленту новостей в планшете. Он нехотя оставил своё занятие и сказал:
– Работы хватает… Есть сезонный сбор урожая, элементарное донорство, социальное, экологическое, спортивное, арт-, ивент- (это то, куда я сейчас направляюсь), медиа-волонтёрство… Проще говоря, уход за инвалидами, стариками, помощь детям-сиротам, марш-броски на очистку от мусора природных заповедников и прочее-прочее…
– Слышал… слышал о таком… Интересный вы человек… Интересный!
Седовласый мужчина вновь проследовал к буфету.
– Тимофей Платонович, идите к нам! – позвал его Степан.
Седовласый мужчина не ответил, вернулся за свой столик и устремил взгляд сквозь панорамные окна в мертвенно-серое море, в крен горизонта, в бескровное сало туч.
– Какой нелюдимый человек, ну вы посмотрите! – прошептал Стрюцкий.
– Да, вот и приплыли… не ариец! – вздыхала о своём Клавдия.
– Тимофей Платоны-ы-ыч!!! Идите к нам! У нас интересно! – не унимался Степан Стрюцкий.
– Оставьте меня в покое! Мне и здесь хорошо! – вскрикнул Тимофей Платонович и забил до отказа рот едой.