Мне вдруг отчего-то становится тоскливо. Как будто этот первый снег напоминает мне о чем-то плохом, но я никак не могу вспомнить, о чем.
– Что же, нам пора, – Розетта слегка тормошит завороженную зрелищем сестру. – Давай, Лика, а не то с папой не пойдете на «Matilda» в выходные, если не будешь слушаться.
Сестра послушно спрыгивает с дивана, а затем, проходя мимо меня, спрашивает:
– Ты глустишь, потому что со своим папой тоже ходила на «Matilda»? Ты по нему скуцаешь?
– В смысле скучаю? – в ответ хмурюсь я.
– Но ведь твой папа умеР в телакте? Зимой, на новый год.
«И почему она сказала УМЕР?!». Тут же чувствую, как меня прошибает холодный пот.
– О чем ты? Мы ведь только что с ним попрощались, за завтраком.
– Мы поплосялись с МОИМ папой, не с твоим. Твоего папу убили, так сказал доктол.
– Пойдем, детка, пойдем, – торопит ее Розетта, в спешке застегивая портфельчик и с тревогой глядя на меня, будто я вот-вот выкину какую-то странную штуку.
Я в непонимании перевожу взгляд с девочки на женщину:
– Что происходит? Почему вы так заспешили?
– Все в порядке, все в порядке… – Розетта не смотрит мне в глаза, берет за руку девочку и ведет ее к выходу. – Ты еще не читала дневник сегодня?
– Свой? Зачем мне его читать?
– Там напоминание, написанное твоей же рукой. Его тебе нужно читать каждый день, по настоянию терапевта. Ничего страшного, просто не забывай, пожалуйста. Только сейчас не тревожься. Просто прочитай его, пока я везу твою сестру в садик.
Я сглатываю подступивший комок и киваю. Наблюдаю за тем, как они обуваются и надевают куртки в прихожей. Перед выходом Розетта берет с пола свою сумку, которая оказывается совсем не той, что я приняла за люксовую коллекционную: это никакая не «Artycapucines», а обыкновенный… Белый хлопковый шоппер. Как мне могло привидеться такое? Что за шутку играет со мной сегодня воображение??
– Is she OK? – с тревогой спрашивает Лика. У них с няней договоренность: начинать говорить на английском уже перед выходом из дома. – Why is she acting like this?
– She’s fine, kid. It’s just one of her episodes. 3
Она произносит это так, будто у меня не просто тревожность и панические атаки. Этим episodes Розетта как бы говорит: для твоей ненормальной сестры это нормальное поведение.
Едва дверь захлопывается, я пулей устремляюсь к дубовым ступенькам. Шаг, второй, третий… Я снова в комнате. Дневник на самом видном месте (что, кстати, довольно странно), прямо возле косметички у большого зеркала. Дрожащими руками я открываю книжку с розовыми блестяшками, глядя на свое отражение при этом.