– Дайте мне ружье! Дайте ружье, и я разнесу себе череп! Такой позор!
Позор действительно непереносимый. Хуже того, это самое настоящее узаконенное дерьмо.
– Пошли вы к черту! – салютую я. – Я знаю свои права!
Коварный план доктора Кёрви навряд ли когда-нибудь осуществился бы без моей помощи. Теперь я понимаю это как никогда четко и ясно, будто бы мозаика, до того лениво собирающаяся и выстраивающаяся во что-то нелогичное и уродское, наконец сложилась в стройную картинку. Я вынужден был пойти так далеко, что сочинил план нелепейших оправданий и гнул несгибаемую линию защиты, как если бы представал перед великим судом, не имея права на адвоката. Всё дело в том, что те рвения, к которым я был склонен когда-то: покинуть эту нищую страну, найти дело по душе и предаться забвению где-нибудь на тихом побережье – весь этот юношеский максимализм заключался в одном – мечтать изо дня в день о том, как я, беспечный, передвигаюсь в кабриолете по пустынной трассе с охапкой денег: в лицо со страшной силой дует соленый бриз, а на соседнем сиденье лежит чемоданчик с медикаментами и всевозможными наркотиками, да ещё и пишущая машинка в багажнике… Какой же всё-таки это вздор, учитывая, что на дворе 21 век, и нет таких дорог, которые могли бы быть сегодня пустынными, нет больше необитаемых островов, и не имеет никакого смысла пользоваться старинной пишущей машинкой, в мире-то высоких технологий! Да это и впрямь можно назвать мазохизмом. Как хорошо, что я отказался от этих дурацких мечтаний, которые только мешали мне принять человеческий облик. Теперь же я сознательно отворачиваюсь от прошлого, настоящего и не имею никакого интереса к будущему. Теперь я не намерен чего-то желать и кому-то что-то доказывать. Я чистый лист, без прошлого и будущего. Без обязательств и принципов. И только в таком состоянии я могу осуществить то, что мне предначертано. Ни доктор Кёрви, каким бы одержимым он ни был, ни кто-либо ещё. А – я! Именно я. Когда-нибудь люди перестанут читать книги. В них больше не будет надобности, ведь будет только одна книга – Библия. На ней сойдутся кресты всего мироздания. Полчища зомби станут беспрепятственно расхаживать по улицам, подкрепляться в придорожных бистро и совершать покупки в магазинах спортивных товаров. Виртуальность станет неотъемлемой частью жизни. Вместо кино или библиотеки потоки зомби устремятся в супермаркеты за абонементом в тренажерные залы. В таком случае я готов посадить себя на цепь, запереть под дюжиной замков и забить фанерой все окна. Я готов исполнить свой долг и оставить последний отпечаток сознательного хомоподобного прямоходящего существа на закате рода человеческого, пусть и впустую, но потратить время, отведенное мне. Потратить его без остатка.