– М-да. И долго это будет продолжаться?
– Что именно?
– У тебя же семья, дети.
– Да все нормально, а, что есть предложение?
Он посмотрел в окно, взор его был мудр, какой бывает только у бездомных псов и алкоголичек.
– Помнишь Эдика с нашей группы?
– Ну?
– Ну. Я его недавно к себе взял, сейчас на «вольво» ездит.
– Так расскажи, может, я пригожусь!
– Может, и пригодишься. У тебя костюм есть, или хотя бы брюки приличные? Придешь в джинсах и кроссовках, с тобой никто даже разговаривать не будет.
– Найдем брюки, что делать-то надо?
– Люди зарабатывают…
– Не хочешь, не говори.
– Что ты нервничаешь? Не так все быстро, сначала надо представиться, на тебя посмотрят, жену возьми.
– Зачем?
– Так солидней, люди там серьезные.
Я чувствовал, как во мне опять и снова, в который раз, растет уважение к этому человеку. Мы все выпили, доели бутерброды, Игорек, встал из-за стола, давая понять, что аудиенция закончена.
– Пойдем, я тебя провожу, я еще в бильярд порежусь.
Его кто-то окликнул из темноты, он обернулся.
– Сейчас!
Там почему-то засмеялись. Уже на улице он сказал:
– Я позвоню тебе вечером, может, зайду как-нибудь на неделе, соберемся, поговорим, презентация у нас каждую субботу. Ну, пока, привет семье.
– Пока…
В тот год, мы с женой хреново жили, часто ругались. Сначала все было хорошо, меня все любили – Света, ее сын, ее мать и пожилая овчарка, которая умела во сне говорить слово "бля". Я отдавал всю зарплату, покупал здесь уют, кормили вкусно и много, теща любила выпить, я с удовольствием бегал в магазин, сам тогда начал частенько закидывать за воротник.
Когда никого не было дома, с Валькой играли в хоккей.
– Теперь ты вратарь!
– Нет – ты!
– Получи по башке!
– Дурак…
Соседи жаловались, вечером скандал.
– Конечно, это не твой ребенок.
Я обижался, Валька был друг, и может самый родной человек в этой квартире. Когда я забирал его из садика, у меня всегда было собой два червонца, один на пиво, другой на «Радугу фруктовых ароматов».
– Тебе и мне, да?
– По-братски.
– По-брацки…
Летом он уехал с садиком на дачу в Зеленогорск. Через месяц мы поехали к нему на родительский день. Я его сразу разглядел среди детишек в одинаковых шортах и майках. Его позвали, он побежал к нам, мама и бабушка бросили сумки – Валечка, он не глядя на них, прыгнул мне на руки. Потом я и ушел из этой семьи летом, когда он был далеко. Господи, что мы творим?..
С Игорьком мы вместе учились в одной путяге на Ржевке. Нельзя сказать, что близко дружили, ведь он был секретарь комсомольской организации, носился по коридорам с папочкой под мышкой, и очень нервничал, почему я еще не с билетом.