– Ты, что в загранку не хочешь? Давай заходи на следующей неделе.
Я всегда соглашался, мол, да конечно, пора вступать, год собираюсь. ПТУ наше было от Севера – Западного речного пароходства, но на третьем курсе мне уже было наплевать на дальние страны. Я играл на гитаре, сочинял песни, тусовался на «Маяке» и меня любила девочка с дискотеки «Красное Знамя».
Потом мы все ушли в армию, в стране грохнула Перестройка, и комсомол весь куда-то пропал, будто его и не было, вместе со своими дворцами, значками, билетами.
Чуть ли не каждый день получал письма от кореша по имени Шляпа. С этими пацанами я познакомился в очереди на такси у Балтийского вокзала. Помню, еще днем позвонила одна знакомая, имени сейчас уже не помню:
– Поехали вечером на Болты, сегодня «Секрет» приезжает, они пластинку записали в Эстонии!
…Около часа топтались в очереди – Леонидов, Мурашов, Заблудовский и нас несколько встречающих, за Фоменко приехала жена, забрала прямо с перрона. Макс рассказывал, как им дали двух звукорежиссеров, которые по-русски ни слова, что не пустили на пластинку песню про Алису и «Джаз». Подошли две девчонки, взяли у Макса автограф и убежали, очередь перед нами растаяла, я разменял этому невысокому, пьяному человеку пять рублей, они уехали.
Мы пошли к метро, толстый мальчик, которого все звали по фамилии – Кулькис, предложил поехать к кому-то в гости на «Маяковскую». Когда поднимались наверх, со встречного эскалатора нас окликнул парень с челкой желтых, крашеных волос до самого подбородка.
– Крысе на Климате пизды дали, он к Сайгону побежал!
– Шляпа, подымайся, мы тебя ждем!
– Вэл!
Он загрохотал вниз по ступенькам…
Это были времена, когда на Невском все знали друг друга в лицо, я тусовался с этими пацанами до самой отвальной, обычная «центровая» компания с улицы Марата, а-ля – я видел тех, кто видел Цоя.
Дружбан Шляпа не забывал меня, в каждом письме он повторял: играй каждый день, пиши тексты, у тебя есть два года, не потеряй их, дружище. У нас будет команда! Поступим в «джазуху», потому, что джаз это основа! Молодец, думаю ему там легко советовать, гитару я в руки взял только через полгода службы. Шляпа сам в армию не пошел, какие-то проблемы со здоровьем.
Были и списки необходимого, когда я приду на дембель – гитара акустическая, звукосниматели, драммашина, хорошие микрофоны две штуки, Кулькис поможет, он передает тебе привет. Я отвечал: продам шапку ондатровую – двести рублей, бабушка отложила мне на одежду – триста, уже пятьсот. Чем они там занимаются, я не спрашивал, боялся околеть от зависти.