Медведь сверкнул зубами и фыркнул:
– Не угадала – сын Императора. Этой записи больше семи лет. Раф предоставил диск по моей просьбе, тогда – еще дружеской. Надеялся очернить кого-нибудь из подчиненных.
Медведь отключил галлопроектор, и изображение исчезло. Но я еще с минуту тупо пялилась на опустевший стол.
– Раф заставляет Его Высочество отжиматься?.. – только и смогла произнести.
– Как видишь, – отрезал Медведь и сложил руки на груди. – Давид больше интересуется боевыми искусствами, нежели дипломатией. И Раф этим пользуется – воспитывает новую марионетку.
В голосе Медведя было столько горечи, что я не посмела продолжить разговор. Одно дело – потерять товарища в бою, как Малыша. И совсем другое – узнать о предательстве бывшего напарника.
– Что не так было с тем эмпатом, нашим преследователем? – сменила я тему разговора. – Почему он вдруг упал?
Медведь задумался. Побарабанил по столу подушечками пальцев.
– Когда прибыла с Гранита, ты почти не разговаривала. Издавала странные, ни на что не похожие звуки. Ферруго с коллегами изучил твои голосовые связки, но не обнаружил ничего необычного. А потом ты заговорила – на всеобщем. И только спустя годы проявила способность улавливать высокочастотные звуки.
– Мой слух как-то связан с отключкой эмпата? – забеспокоилась я.
– Не знаю, – признался Медведь. – Как я понял, ваш преследователь держал на поводке сразу нескольких эмпатов и мог попросту не рассчитать силы. Или у вас появился неожиданный защитник. А насчет способностей… погонщики жили уединенно и никому не раскрывали секретов. И мой тебе совет: последуй примеру предков.
Речь бати повлияла на меня с точностью до наоборот. Захотелось непременно найти причину апоплексического припадка эмпата. И дело было вовсе не в обретении сверхспособности, а в стремлении узнать о своем прошлом. В желании вспомнить.
– Может, к медикам сходить, пусть еще раз проверят мои связки? – уточнила я. – Вдруг что-то пропустили.
Медведь строго посмотрел и ввернул:
– Достаточно того, что за моими эмпатами устроили охоту. Есть у тебя способности или нет – помалкивай. Ступай.
– Ферруго и его команда тоже под подозрением? – сказала и осеклась. Батя не приветствовал излишнюю любознательность.
Но на сей раз удостоил ответом.
– Я никому не доверяю… даже себе. Так что будь начеку, – предупредил он и окинул меня недовольным взглядом. – И приведи себя в порядок: не смущай парней.
Не сразу поняла, о чем он. И только когда встала с кресла и с непривычки покачнулась в несуразной обувке, догадалась. На мне все еще красовалась одежда стриптизерши.